Режим Easy
Шрифт:
— Ты настоящий друх. — Громко прокричал он, под общий смех присутствующих тут людей.
Зал был заполнен золотой молодежью. От сына хозяина ткацкого квартала, до виконта Натана Фон Сарского, сына графа Златана, старого знакомого Радгара.
— Тише, тише, друзья мои. — Язык Радгара заплетался от выпитого вина. — Я поднимаю это вино, за своего отца. За герцога Винсета Фон Вестнордского. Вы думайте я на него обиделся?
Он обвел взглядом гостей своей вечеринки, потом опустил его на свою пустую кружку, и на новую которую ему подвинула довольно милая баронетесса,
— Ни капли. — Он подхватил новую кружку и поднял ее над головой. — Нет никого мудрее моего отца. Он все сделал правильно, учится всегда нужно с малого. Не бывает такого, чтобы ты родился и сразу все умел, даже просто ходить мы учимся целый год. А тут управлять людьми…
Радгара качнуло и он упал назад, споткнувшись о свой же стул. Но людей уже было не остановить.
— За герцога. — Взревел зычный голос.
— ЗА ГЕРЦОГА. — Подхватила толпа.
— За маркиза Радгара. — Закричал голос на задворках.
— ЗА РАДГАРА. — Не успев приложиться к кружкам вторили люди.
— Радгар вставай не позорь нас. — Гардарика пыталась поднять брата, который запутался в собственных ногах и стуле, через который он кувыркнулся.
— Позвольте помочь. — Сидящий рядом виконт, достал и поставил на место злосчастный стул.
— Я нормальный. — Наконец маркиз разобрался с ногами и смог на них встать. — Трактирщик, а где музыка?
Это он уже кричал в сторону барной стойки за которой стоял хозяин таверны “Королевская Гавань”, самого дорогого заведения в Канопусе.
— Да! — Поддержала толпа. — Музыку. Хотим танцев…
— Дорил друг мой. — Радгар почти повис на молодом послушнике Дориле, перекрикивая звуки музыки идущие с противоположного угла таверны. — Как тебе подарок моего отца.
— Спасибо, мне очень понравился. — Баронет, взглянул на новую шпагу с красивым, вензельным эфесом, которая висела у него сбоку. — Это честь носить шпагу подаренную герцогом лично.
— Альвийская сталь! — Несмотря на то, что маркиз еле стоял на ногах, баронет не заметил как он молниеносным движением достал его шпагу. — Вероятность, что она сломается в бою ничтожна, выдержит удар твоей алебарды на излом.
Радгар вытянул руку со шпагой перед собой удерживая ее двумя пальцами за серебристо-зеленоватый клинок, кторый тутже приковал к себе несколко завистливых взглядов.
— Идеальный баланс. — Он убрал один палец, оставив оружие балансировать на пальце. Середина веса пришлась на дюйм от гарды, несмотря на то, что длина клинка была почти ярд. — Надеюсь ты владеешь ей также как своей алебардой, и будешь пользоваться ей с честью.
Покачнувшись он протянул оружие обратно послушнику, который коротким движением вернул его в ножны.
— Ваша Светлость. — Сделала реверанс баронетесса, которая подавала ему вино. — Вы так искусно обращаетесь с рапирой, что прямо очень захотелось увидеть вас в деле.
Радгар с изумлением осмотрел девушку, от которой исходил жар оставленного ей танца. Голубые глаза, светлые волосы, милое круглое личико, и два холмика быстро поднимающейся и опускающейся груди.
— Рапирой, сей клинок называю в Алкиде,
Он больше опираясь на девушку, чем обнимая ее, вышел на террасу и вдохнул полной грудью свежего воздуха.
— И кстати я могу показать свое мастерство владения шпагой…
… Темноту комнаты разрезал тонкий, блеклый луч луны, находящейся где-то в южной стороне неба и всегда стоящей в одном и том же месте, прямо над Ясным городом. Занавески которые Радгар пытался закрыть, когда зашел в номер, все же оставили предательскую щель, через которую неяркий свет, освещал голую грудь его наездницы, бушующей в неистовом танце любви. Когда он приоткрывал глаза, в желании увидеть всю красоту девичьего тела, в голове взрывалась очередная склянка с жидким огнем, скидывая его с вершины самой высокой горы и закручивая в диком падении с высоты. Лишь на секунду он замечал распущенные светлые волосы и постоянно чувствовал жаркие поцелуи на своей шее.
— Луна. — Прохрипел он, сделав секундную паузу и крепко прижав к себе послушное девичье тело. — Луна, девочка моя…
— Я не Луна, мой господин. — Прошептали ему в ответ губы, почти касаясь его уха. — Вы неправильно услышали мое имя, меня зовут Лана …
***
Непонятно почему ему в последнее время так не везло. Вроде и не грешил так, чтобы шибко, и богов не обижал, да даже замшлевых жрецов уже пару лет как не гнобил. За что ему такое наказание, Барри не понимал.
Он шагал уже более уверенно, выставив перед собой руки, ощупывая пространство. Прежде чем наступить на ногу, ему приходилось носком пробовать поверхность на присутствие и прочность, а руками при каждом шаге водить вправо-влево. Уже было пару раз просчетов с небольшими углублениями в полу, и жесткими приземлениями на колени.
Темнота все также угнетала, своей пугающей неизвестностью, но уже малость приелась. Барри не обращал внимания на какие-то далекие звуки, неожиданные дуновения ветра или ощущения чужого присутствия. Мозг уже отказывался верить в происходящее, где на задворках разума сидела мысль, что все окружающее это какой-то страшный сон, который вот-вот закончиться, и он проснется в своей постеле дома.
Спустя какое-то время, счет которому, Барри потерял уже давно, он начал различать в темноте предметы. Глаза настолько привыкли к отсутствию источника света, что стали улавливать малейшие изменения самой темноты.
Вот правильная колонна. Там камень, ну или что-то подобное, но лежит на полу. Это вроде как перила, идущие от колонны дальше, где пока ничего не понятно.
Кузнец даже подошел щупая рукой, гладко отполированный камень перил. Не ошибся. Держась одной рукой за свою находку, а вторую все также держа на весу, он прошел с пару десятков шагов. Еще одна колонна. Ее он тоже ощупал. Каменная поверхность барельефного рисунка, со строгими линиями, то утопала, то наоборот выступала по всей поверхности, абсолютно правильной колонны.