Режиссёр смерти: Последний дебют

Кипари Сан

Когда все поели, Стюарт с Петром отнесли мусор и посуду на кухню и вслед за всеми вернулись на второй этаж, где разместились за столом. Около десяти минут прошло в панихидном молчании; каждый думал о своём и не мог сказать ни слова.

– Так... так как убили Илону и Максима? – решил разрезать полотно тишины Борис. Он сидел, скрестив руки на груди, и качался на стуле, и был единственным беззаботным и самым спокойным из всех присутствующих.

– Максима задушили шарфом, пока он спал, а Илону зарезали ножом, – ответил Табиб и судорожно вздохнул. –

Помимо прочего Максиму отрезали лицо и положили рядом с твоей постелью.

– Ч-чё?! Лицо отрезали?! Рядом с моей кроватью?!

– Да.

– Ёмаё, надеюсь, не на живую?

– Без понятия.

– Едрён-батон... А чё это убийца таким жёстким стал?! Убил бы и оставил, так нет же! И чё ему так внезапно захотелось пожестить?..

– Не знаю; никто, кроме убийцы, этого не знает. И ещё он изуродовал тело Илоны до неузнаваемости. В общем, это теперь отвратительное и страшное месиво, а не тела.

– Во жестит...

– И это говорит человек, который сам хотел убить Максима...

– Заткнись, Петрушка, это в прошлом!

– Сам заткнись, я хочу кое-что добавить. Помимо Илоны и Максима убийца пытался убить Сёму. Утром мы проснулись со Стюартом и обнаружили его на лестничной площадке раненным в спину. К счастью, рана не смертельная.

– Ёмаё! Сёма, ты сейчас как?!

– Я в порядке, – мрачно бросил Сэмюель, потупив взор в стол.

– Ёмаё... Слушай, Сёма, какой-то ты мрачный. Чё случилось?

Композитор промолчал.

Борис причмокнул губами, поняв, что ему вряд ли ответят, и спросил, прочищая зубы зубочисткой:

– Так, а чё у нас по уликам?

Стюарт жестом обратил внимание на себя и приподнялся:

– У нас есть шарф Радова, которым задушили Убаюкина, кухонный нож, которым зарезали Штуарно, и её сломанный полароид, который мы нашли на лестнице. Господин Лонеро, расскажете про ваш план с Штуарно?

Сэмюель пристрелил холодным взором Стюарта, но решил рассказать:

– Мы с Илоной договорились, что поймаем убийцу с поличным. Илона, в отличие ото всех, не ужинала и ничего не пила, так как понимала, что в еде или воде будет снотворное. Она об этом сказала мне, и я вызвался сторожем, чтобы помочь ей поймать убийцу. Мы планировали связать его скотчем, как вы связали Стюарта, однако наш план пошёл по наклонной. Я не помню кто, но меня позвал с собой убийца и пырнул ножом на лестнице. Не помню, кто... – он прошёлся взором по лицам коллег и замолк.

– А Максим к этому моменту был мёртв? – уточнил Бездомник.

– Нет, он был жив.

– Хм...

– В общем, – вновь начал говорить Стюарт, – моя версия заключается в том, что Штуарно, после того как господина Лонеро обезвредили, привлекла внимание убийцы на себя и бросилась от него в бега. Она уронила свой полароид, на который, возможно, засняла убийцу, и сломала его, а после на первом этаже её нагнал убийца и зарезал. После он вернулся на этаж, снял с Радова шарф и убил Убаюкина, а затем перерезал мне скотч, чтобы тем самым меня подставить. Все согласны?

Все переглянулись,

пораздумали и кивнули.

– Да, похоже на правду.

– Да-да...

– Ага.

– И что тогда? – спросил, нахмурившись, Табиб. – Что нам это всё даёт? Мы нашли хронологию, но не можем до сих пор назвать имя убийцы, так как он подставляет всех, кто ему попадётся на глаза! И фотография... Где она?

– Очевидно же, что убийца не тупой и уничтожил её! – ответил Борис. – Иначе зачем ему мелкую заразу убивать?

– Сэмюель, ты сказал, что убийца тебя позвал на лестницу, а после пырнул ножом. Кто этот человек? – спросил композитора Пётр. Все замолкли и уставились на замявшегося и побледневшего до смерти Сэмюеля.

– Я... я не помню... я... не помню...

– Сэмюель, на тебя все надежды! Прошу, вспомни!

– Я не могу вспомнить!

– Сэмюель!

– Да, Пётр прав, ты обязан вспомнить!

– Неужели ты боишься назвать имя убийцы?

– Ты наша живая улика, Сэм!

Лонеро закрыл уши руками и замотал головой:

– Не давите на меня!

Но все, не смотря на его просьбу, продолжили уговаривать его вспомнить момент перед ранением.

Внезапно Стюарт поднялся с места и встал во главу стола.

– Вы не правы, – сурово сказал он, но ухмыльнулся. – У нас есть ещё одна улика.

Все устремили на него изумлённые взоры.

– Я хочу задать один важный вопрос одному человеку. Где твоя серьга, Ева Вита?

– Что?.. – Ева ощупала свои пустые мочки ушей. – Я их сняла, а что?

– Я про серьгу спросил, а не про серьги, – Стюарт теперь обратился ко всем: – Итак, у нас есть последняя улика! Вот она!

Он вытащил из нагрудного кармана жилета что-то, сжал это в кулак и, хлопнув по столу, положил улику. Подняв ладонь, он продемонстрировал всем голубя мира из белого золота на оторванной цепочке.

– Это серьга! Как думаете, кому она принадлежит?

Все шокировано переглянулись и устремили взоры на бледную Еву Виту. Пётр уронил пожёванную сигарету на пол.

– Это же серьга...

– Это... это подстава! Меня подставили! – тут же закричала Ева, вскочив на ноги и отпрянув от стола.

– Знаете, где я нашёл эту серьгу? – невозмутимо продолжил Стюарт. – В кулаке мёртвой Илоны Штуарно, и многим известно, что кулаки мертвецов очень тяжело разжать и сжать так, чтобы казалось, что кулак сжался перед смертью. Потому...

– Меня подставили!

– ...потому становится очевидно, что Илона боролась за свою жизнь перед гибелью.

– Это не правда!

– Русые волосы в кулаке Эллы тоже о многом говорят. Было странно убивать Максима, на которого можно было смахнуть преступления благодаря русым волосам.

– Это... это ложь! Ложь! Слышите?!

– Вспомним дело Ванзета Сидиропуло, когда гсоподин Лонеро сказал, что слышал стук чьих-то каблуков. И Ева призналась честно, что вся её обувь на каблуках, тем самым подставив саму себя.