Режиссер Советского Союза – 2
Шрифт:
– Я взял пока четыре чебурека, – Оскар кивнул на две тарелки, – И как вы смотрите на то, чтобы немного употребить? Так сказать, забыв прошлые обиды и вообще за встречу?
Настроение после демарша Пузик было не очень. Поэтому я сам подошёл к прилавку, где заказал два по сто пятьдесят и бутылку Дюшеса. Получив прозрачную жидкость в гранёных стаканах, взяв ещё посуду для запивки, я присоединился к собеседнику.
Мы молча чокнулись, отпили треть прозрачной жидкости и приступили к насыщению. Что я могу сказать? Чебуреки хороши, для советского общепита – тем более. Был у меня уже негативный опыт, хотя, не хочу наговаривать – случай
Съев два чебурека, протёр губы салфеткой, и подумал, что не прочь повторить. Чокнувшись с Рабиным, допил водку и пошёл за добавкой. Поставил на столик две новые тарелки и стаканы.
– Прежде чем начать серьёзный разговор, – внимательно смотрю на художника, – Мне нужно понимать, что вами движет. Если это какие-то глупые либеральные идеи, про власти, мешающие людям самовыражаться, и подобную хрень – то мне не о чём с вами говорить.
Собеседник криво усмехнулся, но ответил сразу.
– Я весьма честолюбивый человек, знаете ли. Хочу прославиться, как художник в том числе. Да и финансовый вопрос никто не отменял. Насчёт запретов вы неправы, они действительно существуют. Хотя, в некоторых вопросах, я на стороне властей. Главное – не скажите это в компании, которая собирается у Алёнушки, – улыбнулся Рабин, – Некоторые коллеги излишне увлекаются авангардом на грани фола, и даже непристойностями. Но меня всегда удивляло – зачем душить, и пытаться заставить ходить строем оригинальных людей? Ваша позиция, которую до меня донесли, спорна, но имеет смысл. Надо дать людям площадку для самовыражения, и не загонять их в подполье. И тогда миф о гениальности многих творцов рассеется, как утренний туман.
Поднимаю стакан, чокаюсь, и холодная водка устремляется по пищеводу. Эх, хорошо!
– Мне близок ваш прагматичный подход. Основная идея, которую я недавно озвучил и Фурцевой, заключается в том, что Западу не нужно наше искусство. Кому вообще придёт в голову поддерживать конкурентов? Весь ажиотаж вокруг картин и книг наших оппозиционеров имеет строго политическую составляющую, за которой стоят западные спецслужбы. Поэтому я предлагаю сыграть на этом.
– И как вы собираетесь это провернуть? Мои новые кураторы сказали, кто является консультантом проекта, что сильно удивляет, честно говоря. Вот я и решил сразу узнать ваше мнение.
– Наша главная задача – снять сливки. Через года полтора или два схему раскусят. Но к тому времени мы придумаем что-то новое. Или даже часть наших художников получит самое настоящее мировое признание, и их картины будут продаваться за солидные деньги. Предположим, мы организуем в Европе выставку работ Зверева, можно совместно с другими художниками. А сами распространим слух, что наш «гений» находится в застенках КГБ. Да и остальные творцы тоже имеют проблемы с законом и свободой. Как итог – акции в поддержку арестантов, бешеный ажиотаж и хорошая выручка. Саму схему можно адаптировать под конкретную ситуацию, но всё должно быть примерно так.
– Вы предлагаете арестовать Зверева? – Рабин чуть не подавился чебуреком.
– Зачем? Определим его в ЛТП, что можно сделать по закону – он действительно алкоголик и тунеядец. Пусть полежит и полечится. А слухи пойдут, что бедолага арестован. Или взять тех же авангардистов, которые пытаются
– Ранее я думал, что знаю всё о цинизме, – Оскар отсалютовал мне остатками водки, – Но это было заблуждение. Хотя, вынужден признать, что подобная схема вполне действенна. Чем больше на Западе шума вокруг какого-нибудь художника – тем лучше продаются его картины. Только вы предлагаете выйти на совершенно иной уровень. Это меня пугает и одновременно заставляет предвкушать начало операции. Ведь можно добиться такого!
В общем, мы хорошенько так нахрюкались с Рабиным в этот день. Тот оказался нормальным мужиком, с хорошим чувством юмора и деловым подходом к своей работе. Обсудили как планировавшуюся операцию по пропихиванию буржуям картин, так и само развитие современного советского изобразительного искусства. После трёхсот грамм Оскар весьма откровенно и нелицеприятно отозвался о многих «непризнанных гениях», дав им развёрнутую характеристику. Ситуация ничем не лучше, чем в кинематографе.
Он долго хихикал, рассказывая про недоумение и растерянность Губанова, когда тому предложили провести вечер поэзии СМОГа в Политехе. Наш псевдо-Есенин реально испугался, и только насмешки Басиловой смогли заставить его согласиться. Вечер будет организован в ближайшее время, куда меня активно зазывал собеседник. То же самое касалось некоторых художников из андеграунда. Люди привыкли изображать из себя оппозицию, купаясь в лучах славы небольшой группы поклонников. Но любой человек искусства, если он не клинический идиот, хоть немного понимает свой реальный уровень. Одно дело – эпатаж и игра на нездоровых эмоциях, но совсем другое – массовый зритель. Не нужно даже устраивать кампании в газетах и клеймить неформалов. Большая часть зрителей сама способна понять, что им предлагают дерьмо, даже не удосужившись упаковать его в красивую обёртку.
Вот примерно в таком тоне мы и общались часа четыре. Употребили более литра, чего я ни разу не позволял себе в этом времени. Просто мне нужно было снять стресс, так как последние месяцы я находился под чудовищным напряжением. И это не считая развода и прочих семейных проблем. Зато сейчас ситуация нормализовалась, но в душе образовалась какая-то пустота.
А у Рабина должно получиться. Несмотря на забавную внешность, хватка у него, как у питбуля. Если его кураторы не будут мешать, а наоборот, творчески подойдут к процессу, то страна действительно начнёт зарабатывать.
Насчёт кураторов я вспомнил, когда посадил осоловевшего художника в такси, а сам решил прогуляться по вечерней Москве. Сразу вспомнились две компании работяг, которые сменили друг друга за соседним столиком. Ещё один мутный персонаж, явно похмельного вида, читал газету и вроде как пил водку, но не пьянел. Может, у него в стакане была водичка? Или это уже паранойя? То, что Рабина взяли в оборот товарищи из конторы, я понял сразу. Надеюсь, что это ГРУ, которое умеет работать более тонко, нежели деятели с Лубянки. Хотя я далёк от знаний по разграничению полномочий этих двух структур. Интересно, а меня тоже будут вербовать, или просто пригласят на беседу? Не испытываю никакого желания общаться с этой публикой. Хотя, кто меня будет спрашивать?