Резидент внешней разведки
Шрифт:
– Откуда такая уверенность? – полюбопытствовал Нолин.
– Так четыре дня прошло! Если бы Виткова где-нибудь не прятали, то он непременно нашелся бы.
– А вдруг он прячется по собственной воле?
Парни опешили:
– Это как?
– Скрывается, – пояснил Нолин.
– От кого?
– От всех.
– С какой целью?
– Цели разные бывают. Причины – тоже.
Парни в очередной раз переглянулись и синхронно пожали плечами. Узнав от них, что Жанна Каморникова, оказывается, проживает не в пансионе, а почему-то в Дакаре,
3
Алекс с Максом устремились к выходу, словно их отпустили на свободу после настоящего допроса с пристрастием. Подняв взгляд, Нолин обнаружил, что столовая опустела. Сотрудники фирмы спешили в офис, где у них не было никаких важных дел. Тем не менее засиживаться за завтраком под надзором администрации означало проявить недисциплинированность. Зато сама администрация в лице Банщикова никуда не торопилась. Отпустив жену, он ожидал Нолина у двери.
Сегодня Банщиков выглядел уравновешеннее, чем вчера. Нервозность во взгляде сохранилась, но суетился он меньше и старался пореже менять положение рук. А стекла его очков сверкали, как два миниатюрных прожектора. Всю ночь протирал их, обдумывая ситуацию?
– Я в вашем распоряжении, – сказал он Нолину. – Утром позвонила госпожа Кузина и в очередной раз распорядилась оказывать вам всяческое содействие. – Банщиков слегка изменил тон, давая понять, как дорожит высоким доверием владелицы фирмы, отсиживающейся в Москве. – Если вам что-то нужно, обращайтесь без смущения.
– А я и не смущаюсь, – заверил Банщикова Нолин. – Мне нужна ваша машина, Петр Семенович.
– Хотите смотаться в Дакар?
Опять этот Дакар!
– Мотаются голые по бане, Петр Семенович. Я предпочитаю ездить. И не в общественном транспорте.
Отчеканив эту тираду, Нолин растянул губы в улыбке, сохраняя холодное выражение глаз. Дистанция, дистанция и еще раз дистанция. С некоторыми людьми лучше не миндальничать, иначе их потом не поставишь на место.
Однако Банщиков оказался настырнее, чем предполагалось.
– Почему бы вам не воспользоваться услугами личного шофера, хе-хе, – воскликнул он с фальшивым энтузиазмом.
– Кто здесь шофер? – полюбопытствовал Нолин.
– Ваш покорный слуга.
Такой ли уж покорный?
– Гм. – Короткое междометие было преисполнено сомнения.
– Так будет удобнее, – заторопился Банщиков.
– Правда? – спросил Нолин с наикислейшей из всех известных ему улыбок.
– Конечно! Ведь я знаю дороги.
Это становилось любопытным. Следует ли исполнительный директор инструкциям, полученным из Москвы? Или по каким-то причинам не желает оставлять гостя без присмотра?
– Уговорили, – кивнул Нолин.
– Вот и чудненько! – просиял Банщиков.
– Но вам придется подождать.
– Хотите подняться в номер?
– Нет, – возразил Нолин. – Хочу поговорить с Марго и ее слугами.
– Но это отнимет много
– У вас или у меня?
– Хе-хе, – засмеялся Банщиков. Так реагируют на подначки люди, стремящиеся прослыть необидчивыми и ценящими чувство юмора у других.
– Своим временем я привык распоряжаться сам, – произнес Нолин. – А вы вызвались посвятить свое время мне. Я ничего не путаю?
– Нет.
– В таком случае до скорого, Петр Семенович.
– Но, Юрий Викторович, я… – открыл рот Банщиков.
– Вы побудете возле машины, раз уж взялись исполнять обязанности шофера. – Это была шутка, но шутка не из приятных. Тем более что Нолин не замедлил добавить: – А в услугах переводчика я не нуждаюсь.
Ну что, уважаемый Петр Семенович, съел? Самое время надуться, замкнуться и смертельно обидеться на приезжего наглеца. Но Банщиков предпочел не обострять отношения. Развел своими длинными руками, осклабился и оставил Нолина в покое. Что было уже не просто любопытно, а подозрительно.
4
Мадам Марго не стояла за стойкой, а сидела в своем кабинете, заполняя какие-то бланки. Судя по наличию дивана, шкафа и холодильника, по ночам кабинет превращался в спальню. Экономная женщина. Даже бухгалтерией занимается собственноручно. А чем еще занимается? Вот в чем вопрос.
– Не могли бы вы уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени? – церемонно произнес Нолин.
Его голова находилась внутри, тогда как все остальное оставалось за порогом. Поза смиренного просителя или робкого вздыхателя. Смена линии поведения – залог успеха. Пока женщина не очень понимает, с кем имеет дело, ее снедает любопытство, а это чувство будет посильнее инстинкта самосохранения.
В черных зрачках Марго сверкнули искорки интереса.
– Прошу. – Она указала на кресло в углу.
Неопределенно улыбаясь, Нолин подошел к креслу. Оно оказалось чересчур мягким и низким для беседы на равных. Опустившись в него, Нолин почувствовал себя комнатным мопсом на подушечке. Мопсом, вынужденным смотреть на хозяйку снизу вверх.
Крутящееся кресло Марго было значительно выше, чем то, которое предназначалось для посетителей. А покрой платья и конструкция письменного стола не позволяли прятать ноги от любопытных взоров. Или давали возможность выставлять их напоказ?
– Понравилось? – спросила Марго.
Умения провоцировать мужчин ей было не занимать.
– Да, очень уютно, – сказал Нолин. – И завтрак вкусный. Спасибо.
– Выпьете что-нибудь?
– Нет, благодарю.
– Сок баобаба, – решила Марго, пропустив ответ мимо ушей.
Она сходила к холодильнику, и очень скоро в руках Нолина оказался запотевший стакан с рубиновым напитком, мерцающим на солнце. Жалюзи в комнате были опущены, но решетки развернуты так, чтобы пропускать дневной свет. По этой причине все здесь было в полосочку. Включая ноги Марго с предусмотрительно сдвинутыми коленями. Казалось, что на ней чулки, раскрашенные под зебру.