Резонер
Шрифт:
– Это важно. Ты ведь знаешь, что я бы не стал отвлекать тебя по пустякам. Мне нужно с тобой срочно переговорить. Если хочешь, я заеду к тебе. А еще лучше, если ты приедешь ко мне. У меня дома отличный рис с овощами, утка по-пекински, хрустящая говядина, королевские креветки. Если быстро приедешь, сможешь все это отведать. Кстати, я как раз открывал бутылку очень хорошего вина.
– Ты один? – оживился Демидов.
– Нет, с Джил. И мы готовы тебя принять.
– Черт с тобой, – решил полковник, – сейчас приеду. Только не сожрите все,
– Договорились.
Дронго убрал аппарат.
– Ты кого-то позвал…
Все-таки в ее голосе прозвучало некоторое недовольство. Наверное, даже самая терпеливая женщина рано или поздно должна взорваться, находясь постоянно рядом с ним.
– Мне нужно поговорить с полковником Демидовым, – попытался объяснить он. – Это полковник милиции, по-вашему полиции. Я вас познакомил в прошлом году.
– И мы не можем остаться одни даже в полночь?
Она не возмущалась, она только спрашивала.
– Именно поэтому мы и не живем вместе, – вдруг против своей воли пробормотал Дронго. – Ты видишь, как сложно находиться рядом со мной. Мы уже готовы поругаться в первый же вечер.
Она взглянула на него и вдруг улыбнулась.
– Ты думаешь, я против? Это ведь так романтично! Ночной ужин с полковником полиции. Где еще такое возможно?
– Тебе никто не говорил, что у тебя прекрасный характер?
– Разве? – удивилась она. – Я всегда считала, что у меня невозможный характер. Мой отец считает, что ты на меня благотворно действуешь, так как в последнее время я стала гораздо всдержаннее.
Он привлек ее к себе, вдыхая аромат ее волос.
– Спасибо, – очень тихо произнес он, – иногда я бываю не прав. Ты меня заранее извини.
Джил молча улыбнулась. Поистине, это была мудрая женщина. «Она воспитывалась как добрая католичка, – неожиданно подумал Дронго. – И мужчина, отец ее сына, должен быть ее единственным мужчиной на всю жизнь. Хотя почему католичкой? Она ведь училась в Англии. Впрочем, это все не так важно. Когда двое любят друг друга, всегда один любит немного больше». И в их паре первенство, безусловно, принадлежало Джил. Она любила его безумно и считала счастьем каждый прожитый рядом с ним день. Дронго всегда помнил слова своего отца: «В отношениях между людьми самое прекрасное – это любовь». Да, счастливые люди – это люди, умеющие любить.
Демидов приехал через двадцать минут. Торжественно вручив Джил цветы, он прошел на кухню. От белого бургундского вина он сразу отказался, попросив водки. А китайскую еду ел с наслаждением, успевая задавать вопросы Дронго.
– Почему такая срочность? – поинтересовался он с набитым ртом. – Неужели нельзя было подождать до утра?
– Вчера днем я разговаривал с тобой, – напомнил Дронго, – мы говорили о нападении на семью Арзуманяна.
– Какого Арзуманяна? – не понял замотанный Демидов. – Ваше здоровье! – поднял он рюмку, глядя на Джил.
Она кивнула, с улыбкой глядя на Дронго. Видимо, ее забавляла эта ситуация.
– Мы
– Да, я вспомнил! – оживился Демидов. – Прекрасная утка.
На его комплекции уже начинала сказываться страсть к вкусной еде. За последние годы он сильно пополнел, его лицо округлилось, появился второй подбородок.
– С кем еще ты говорил об этом деле? Кому еще ты о нем рассказывал?
– Никому, – удивился Демидов.
Он с удовольствием подкладывал себе в тарелку рис с овощами.
– Твое здоровье! – выпил он еще рюмку водки – на этот раз за здоровье Дронго.
– Теперь слушай внимательно, – начал злиться Дронго. – Вчера после разговора с тобой я поехал к следователю Гордееву. Рядом с прокуратурой меня уже ждала машина с сотрудниками МВД. Они пытались проследить, куда я поеду. А сегодня с утра наблюдение было установлено и за Арзуманяном. Если ты еще не в курсе, то могу тебе сообщить: сегодня вечером перед зданием нефтяной компании был убит ее вице-президент Вячеслав Лунько. Это та самая компания, оборудование которой страховала компания Арзуманяна. Интересно? Тебе положить еще утки? А может, ты хочешь еще риса с овощами?
Выслушав Дронго, Демидов вытер салфеткой рот и отодвинул тарелку.
– Сам звал меня поужинать, а теперь попрекает, – укоризненно сказал он. – Насчет Лунько мне сообщили, но я не связал его убийство с нападением на Арзуманяна.
– Нужно было связать. Ты знаешь, кто за нами следил?
– Говори.
– Отдел собственной безопасности вашего МВД. Поэтому я могу сделать только два вывода. Либо тебе не доверяют и следят за всеми, с кем ты общаешься. Либо ты кому-то сказал о моей просьбе. Так или иначе, меня ждала машина с двумя наблюдателями.
– Я тебе не мальчишка! – стукнул кулаком по столу Демидов, но, покосившись на Джил, извинился. – Я всю жизнь в органах работаю. Ты думаешь, я могу выболать служебные тайны? Я тебе не студент-практикант, понимаю, кому и что можно говорить.
– В таком случае откуда они узнали о том, что я могу появиться у Гордеева? Обрати внимание, из какого отдела были сотрудники.
– Да, – согласился Демидов, – неприятно. Очень неприятно. Может, ты сам кому-нибудь разболтал?
– Ни одному человеку, кроме Эдгара, но в нем я уверен, как в себе.
– Тогда не знаю.
Полковник посмотрел на блюдо и подвинул его к себе.
– Приятного аппетита, – явно издеваясь, произнес Дронго.
– Спасибо, – кивнул Демидов, не обращая внимание на язвительный тон хозяина.
Джил почти ни к чему не притрагивалась.
– Откуда в отделе собственной безопасности могли знать о моей встрече? – не отступал Дронго.
– Может, ты путаешь? – переспросил полковник. – Как ты узнал, кому принадлежит машина? Кто мог сообщить тебе такие сведения?