Ричард Блейд, беглец

Лорд Джеффри

Откуда-то издалека донеслись испуганные крики. С трудом повернув голову, разведчик увидел, как два черноволосых воина, осторожно заглянувших в пещеру, отпрянули обратно. Испугались? Неплохо… Значит, у него есть время…

Покачнувшись, он сделал шаг вперед. Он ощущал неимоверную слабость, словно проглоченный Тилли полутонный обелиск все еще продолжал давить на ребра, на плечи, на живот, на ноги. Да, это не два десятка булыжников и стрел… и не сухая ветка… Теперь он знал предел своих возможностей. Будь эта плита потяжелее на сотнюдругую фунтов, она стала бы для него могильной…

Выронив лук, Блейд переступил

низкий каменный порожек. Бесполезный колчан болтался за спиной, топоры и дротики остались лежать на песке; пожалуй, сейчас он даже не смог бы наклониться и подобрать их. Едва шевеля негнущимися ногами, он миновал дссятиярдовый проход и остановился под аркой, за которой лежала еще одна подземная камера.

Формой и размерами это помещение ничем не отличалось от первой пещеры — круглый залец с высоким сводчатым потолком и каменным полом; песка здесь не было. Трещины в потолке тоже отсутствовали, и ни один луч солнца не проникал в подземную камеру: тем не менее, ее заливал яркий свет.

Посередине, на тонкой колонне из серого полированного гранита, лежал золотистый шар размером с футбольный мяч, испускавший мягкое ровное сияние. Оно не было пульсирующим и ничем не напоминало блеск электрических ламп или холодное свечение люминофора; нет, на каменной подставке горела частичка золотого солнца, похожая и на земное светило, и на то, что восходило над этим миром. Исходивший от шара свет, однако, не слепил глаза, и Блейд мог ясно рассмотреть поверхность сферы, цветом напоминавшую сочную кожуру апельсина.

Словно зачарованный, он сделал шаг, другой, третий, оказавшись на расстоянии шести футов от колонны, которая доходила ему до груди. На миг разведчик ощутил, что тело его как будто погрузилось в золотое сияние, омывающее кожу, пронизывающее его легкое одеяние, теплыми пальцами ласкавшее лицо. В ноздрях, в уголках глаз и губ чуть защипало, потом возник зуд — в левом плече, правом предплечье, еще в десятке мест, где находились большие и малые царапины и ранки, незамеченные им прежде.

Блейд с трудом отвел глаза от сферы и, медленно поворачиваясь, обозрел пещеру. В стенах ее были выдолблены неглубокие ниши, и в каждой на невысоком пьедестале высилась статуя примерно в рост человека. Он насчитал двадцать одну фигуру, девять мужских и двенадцать женских, ибо не существовало никаких сомнений, что они изображают людей. Нагих людей, если уж быть совсем точным, с весьма совершенными телами и характерными признаками половых различий. Он приблизился к стене и медленно двинулся вдоль нее, иногда останавливаясь и разглядывая статуи. Завершив круг, он еще раз прошелся мимо неподвижных фигур, чтобы убедиться в том, что не ошибся.

Да, первое впечатление оказалось верным — это были изображения двух людей, мужчины и женщины. Тела, лица, позы у девяти мужских статуй были абсолютно одинаковыми, и то же самое относилось к женским фигурам.

Но между статуями в каждой группе существовали и различия! Блейд видел какие-то линии, оконтуривавшие то грудь, то глаз или нос, отдельные области живота, рук, ног, плеч или шеи; внутри этих эллипсов и кругов были вырезаны странные значки — возможно, цифры. Больше всего это напоминало анатомические манекены, на которых размечено положение наиболее важных органов и мышц — только в кабинетах земных хирургов подобные муляжи раскрашивают

в разные цвета.

Эти же статуи казались отлитыми из чистого золота.

Казались?

Блейд замер перед фигурой женщины, у которой тонкие линии очерчивали области желудка, сердца, коленную чашечку и ключицу. Осторожно протянув обе руки, он коснулся ладонями гладких бедер.

Нет, это не походило ни на металл, ни на пластик. И на камень тоже… Однако ощущение было до боли привычным; он касался такой поверхности не раз, и пальцы хранили воспоминание о знакомой фактуре, плотности, какой-то особой и неведомой металлу теплоте.

Кожа? Бумага? Картон? Ткань? Кость?

Он резко повернул статую вокруг вертикальной оси, поразившись ее легкости.

Дерево!

Задняя часть фигуры — затылок, спина, ягодицы разительно отличалась от передней. Это было светлое дерево, очень древнее, потрескавшееся, но со следами превосходной полировки. В сухом закупоренном склепе оно могло сохраняться тысячелетиями — как деревянные саркофаги египетских фараонов. И на задней половине изображения имелись чуть выпуклые линии, оконтуривавшие легкие, затылок и ягодичные мышцы.

Блейд, однако, заинтересовался другим — границей раздела между золотистой поверхностью и желтоватым деревом, напоминавшим старую слоновую кость. Это походило на какой-то налет… Он вытащил стрелу из колчана и поковырял стальным кончиком локоть статуи, Дерево поддавалось с трудом, а золотистая пленка была совершенно непроницаема. Тем не менее, вскоре он установил, что ее толщина составляет десятую дюйма Эта штука выглядела не внешним покрытием, а слоем странно преобразованной, перерожденной древесины.

Вернув женскую фигуру в исходное положение, Блейд снова посмотрел на ровно сияющую сферу. Куда он попал? В анатомический театр? Нет, скорее в госпиталь! В больницу, где лечат только одним способом — при помощи чудодейственного золотистого излучения!

Он воззрился на свою правую руку, где четверть часа назад алела длинная кровоточащая царапина, потом скосил глаза на правое плечо. Никакого следа отметин! Ровная чистая кожа… Он провел ладонями по груди и животу, нащупывая шрамы от старых ран, полученных в Монако, в Гонконге, в Альбе… он сам уже не помнил, где и когда.

Нет, шрамы остались. Однако Блейду показалось, что кожа на них стала плотнее, а рубцы по краям словно бы начали рассасываться.

Он вздрогнул, неожиданно сообразив, что не ощущает никакого утомления; наоборот, силы и энергия переполняли его, голова была ясной, недавняя слабость бесследно исчезла. Казалось, он выспался, принял бодрящий душ и плотно поел: все — за пятнадцать минут или даже меньше.

Привычным жестом Блейд потер висок, во все глаза уставившись на шар. Похоже, он наконец обнаружил сокровище! Невероятное, фантастическое! И, по счастью, в его силах переправить эту штуку на Землю! Какое удачное стечение обстоятельств — первая же вылазка на пару со Стариной Тилли увенчается таким успехом. Бесспорным успехом! Воистину, он родился под счастливой звездой и Дж. со старым Лейтоном тоже. Ибо теперь им есть чем отчитаться за весь проект «Измерение Икс» в прошлом, настоящем и будущем, за эти миллионы, вырванные из скудного спецфонда премьер-министра, за обещания, щедро расточаемые его светлостью под залог грядущих успехов