Ричард Длинные Руки – барон
Шрифт:
Может быть, мелькнула мысль, даже не дожидаясь нападения каких-то там разбойников или врагов герцогской короны.
Глава 3
Король, неслыханное дело, самолично повел меня к выходу, хотя, конечно, это подавалось, что я с самым верноподданным лицом и суетливыми движениями сопровождаю величественного монарха. Граф Легольс, сообщил Барбаросса, всю ночь гнал коней, уходя как можно дальше от того места, где могли бы застать враги, а затем, сменяя усталых коней, устремился в герцогство по окольной дороге, что хоть и длиннее на триста миль,
Мне же предстоит выехать с великой пышностью, с оповещением вперед по дороге, дабы на постоялых дворах и в гостиницах заранее готовили для меня лучшие комнаты.
– Это не значит, – предупредил Барбаросса, – что вам, сэр Ричард, там нужно ночевать. Напротив, я бы не советовал…
– Да и мне что-то не очень хочется, – пробормотал я.
– Вот-вот. Ты ведь избалованный граф, тебе всегда шлея может под хвост… и ты выкинешь что-то такое, чего враг не предусмотрит.
– Это я могу, – заверил я. – Мы ж простыя, бесхитростныя.
Он с неодобрением смотрел, как я вытер нос рукавом, да я и сам застыдился мальчишечьей выходки, сделал серьезное лицо. Я не успел заметить, как он открыл прямо в стене, мимо которой шли, небольшую дверь, быстро втолкнув меня, шагнул следом и закрыл за собой.
Два человека поднялись навстречу. Оба настоящие аристократы, такими я привык видеть их по старым английским фильмам: прямые, строгие, с непроницаемыми лицами. Оба смотрят бесстрастно, без приязни и без осуждения, я ни к селу ни к городу вспомнил определение корректности в старом учебнике этикета: если юноша и девушка после двадцати свиданий все еще ничего не знают друг о друге – они корректны. Так эти двое наставников юного герцога предельно корректны в выражении своего отношения ко мне. Это я сам чувствую фибрами или жабрами, что они мой вид весьма не одобряют, как и само решение отправить наследника тайком, а меня под его именем – с помпой.
Барбаросса широко повел мощной дланью.
– Граф Эбергард, граф Мемель… Это сэр Ричард, виконт, а после завершения того, что мы задумали, барон… Итак, если у кого есть вопросы, я готов помочь разобраться.
Оба аристократа смотрели на меня по-прежнему бесстрастно, лица ничего не выражают, лишь холодную учтивость. Я смотрел так же холодновато и как бы сквозь них. Видал я всяких графьев, да тут короли как гуси стадами ходят. Мне от вас, ребята, ничего не надо, так что не ждите, чтобы я для вас танцевал краковяк или чистил вам сапоги.
Аристократ, которого я помню как графа Эбергарда, повернулся всем корпусом к Барбароссе.
– Ваше Величество, не говоря уже о том, что этот… э-э… барон… простите, даже виконт, не справится с благородной ролью изображать Его Светлость, здесь слишком многие знают как благородного графа Легольса, так и этого… простите, виконта.
Я громко зевнул, запустил руку за ворот рубашки и с наслаждением почесался, зверски перекосив рожу. Графья смотрели мимо меня, на их лицах не дрогнул ни единый мускул. Я придвинул с грохотом стул, сел и расставил ноги пошире.
Барбаросса метнул на меня раздраженный взгляд.
– С
Граф Эбергард смотрел на него в упор, голос прозвучал так же ровно:
– Ваше Величество, но Его Светлость был примером галантности и учтивости. Сможет ли ваш виконт…
Барбаросса нахмурился, метнул в мою сторону предостерегающий взгляд, уговаривая стерпеть этих двух старых ослов, прервал в нетерпении:
– Ему не придется танцевать на балах и целовать дамам пальчики!.. Задача куда проще – проехать через герцогство Ламбертиния, заглянуть к барону Орсону де ля Бергу, можно и заночевать у него, побывать в королевстве Эбберт… вообще заезжайте по дороге, куда вам будет удобнее, давая понять встреченным, что они видели герцога со свитой. Только и всего!
Второй граф, который Мемель, помалкивал, а граф Эбергард в сомнении покачал головой.
– Путь длинный, не всегда же ночевать в лесу, нас просто не поймут. Герцог должен останавливаться в замках тех лордов, что будут попадаться по дороге. А также в городах, где достаточный уровень комфорта.
Барбаросса снова отмахнулся с непринужденностью врожденного полководца, который намечает общий план, а мелочи лягут в схему сами.
– Вот и говорите за него. А герцог может же упиться вусмерть, устать так, что язык заплетается, просто пребывать в дурном настроении?
Граф Эбергард возразил, не глядя в мою сторону:
– Ваше Величество, это рискованно!
– Вся жизнь – риск, – ответил король бодро. – К тому же будущий герцог Легольс уже скачет сейчас с тремя моими верными рыцарями, загоняя коней, чтобы успеть уйти подальше… Так что придется принять мой план.
Граф сказал с предельной учтивостью:
– Мы его приняли, Ваше Величество. Наши сомнения касаются только…
Я снова громко зевнул, длинно и с завыванием, заставив всех обратить на меня внимание.
– Ваше Величество, – сказал я и поднялся, стул без необходимости отодвинул, понравилось, как злобно скрежещет по каменному полу, – я в самом деле устал так, что язык заплетается. И вообще пребываю в дурном настроении. Меня там конь заждался, представляете? Мой прекрасный умный конь, а мне приходится выслушивать… комплименты. Я просто надеюсь, что вы так и не сможете договориться насчет моей кандидатуры с этими двумя… очень достойными сэрами. Да слишком достойными, ох как слишком! Мое почтение.
Я повернулся и направился к выходу уверенным шагом. Король что-то рявкнул, но я сделал вид, что не услышал или недопонял. Никаких стражей, которые бы скрестили передо мной алебарды. Я толкнул дверь и ускорил шаг. По ступенькам уже сбежал вприпрыжку навстречу синему небу и яркому солнцу.
Вельможи и рыцари опасливо обходят громадную блестящую статую из черной смолы, так выглядит мой Зайчик. Никто не смеет подойти, только один рыцарь в очень дорогой кольчуге присел на корточки и рассматривает копыто моего жеребца. Пес, к моему удивлению, сидит на толстой, как у медведя, заднице и рассматривает его скорее благосклонно, чем подозрительно.