Ричард Длинные Руки – бургграф

Орловский Гай Юлий

Кривая улыбка изогнула его чувственные губы.

– Ты дурак или прикидываешься?.. Сделай милость, убей сразу. Вон уже кружат…

В небе два призрачных стервятника, красиво

раскинув зубчатые крылья, описывают круги все ниже, укрупняются в размерах, наливаются ощутимой хищной плотью.

– Ты не мог победить, – сказал я, – потому что не мог просчитать, что сделаю в следующий раз. Верно? Вот и сейчас ни за что не догадаешься.

Я опустился на одно колено, лезвие клинка приложил к его обнаженному горлу, а ладонь другой руки опустил на грудь. Холод вошел в мое тело и тут же рассосался, растаял, это не моего Зайчика лечить или Бобика, я выждал чуть, поднялся.

– Успеешь, – сообщил я, он все еще лежал на спине и прислушивался к своим ощущениям. – Думаю, добежать успеешь.

Он закашлялся, разбрызгивая изо рта уже не кровь, а слюни.

– Лучше убей, – прохрипел он, – тебе повезло…

Я оглянулся на церковь.

– Это не везение.

– Рази…

Я снова прикоснулся кончиком

меча к его горлу и с мстительным наслаждением увидел как сразу же из распоротой плоти потекла темно-багровая струйка.

– Хочу, – признался я, – но, увы, надо смирять в себе такое.

– Почему?

– Не знаю, – ответил я. – Какой-то великий смысл, но пока не уловил. За углом зарезал бы, как овцу… но на пороге церкви… как-то не совсем красиво. Отец Шкред смотрит… Да, конечно, он все равно смотрит. И потому…

Он с трудом приподнялся, стер засохшую корочку крови с разбитых губ.

– По…чему?

– И еще… – сказал я медленно, – не поверишь, но ты единственный в этом городе, кто жаждал убить меня не ради денег. Тобой двигала верность леди Элинор, а остальные же… как богомолы, пауки и прочие безмозглые насекомые, что из жадности… Потому и я их… без жалости.

Пес подошел, вылизывая на ходу шерсть, Зайчик подбежал на свист. Я запрыгнул в седло, он красиво встал на задние, помолотил в воздухе могучими копытами, и мы понеслись в порт.