Ричард Длинные Руки – эрцпринц
Шрифт:
Хреймдар простонал:
— Мой конь… они моего коня…
Я бросил устрашенный взгляд в ту сторону. Его коня попросту жестоко перервали пополам, как червяка, а еще шея срезана чисто, словно бритвой, голову же будто просто откусили одним взмахом челюстей.
— Мой, — сказал я с сочувствием, — донесет нас обоих.
— Это был самый быстрый в королевстве!.. — сказал он с тоской. — Да что там в королевстве…
— Мы получили больше, — напомнил я, — чем потеряли.
Он бросил почти со злостью:
— Вы ничего
— Возьмите жеребенка из его потомства, — посоветовал я. — Будет как бы снова он.
Зайчик время от времени вздрагивал, встревоженно фыркал. Хреймдар сказал с упреком:
— Посмотрите на его левую заднюю!.. Тоже мне, хозяин…
Я взглянул и охнул. Там самая настоящая рана, ну пусть не совсем рана, однако я настолько привык к неуязвимости арбогастра, что даже после жарких схваток перестал его осматривать, уверенный, что его тугое тело с непробиваемой кожей ничем не повредить, а сейчас там содрана кожа размером с ладонь…
— У меня есть мазь, — сказал Хреймдар, — приедем, я помогу. Коней я люблю.
Он присел, чтобы осмотреть рану, Бобик напрыгнул на него и повалил на спину.
— И собак люблю, — сказал Хреймдар, — это людей не очень… Да, ваше высочество, моя мазь поможет нарастить новую кожу. А сейчас нам здесь лучше не задерживаться. Как бы новые не появились…
Глава 13
Как только прибыли в замок, Хреймдар принес в конюшню мазь, сам наложил под моим бдительным присмотром на широкую рану с содранной кожей. Зайчик посматривал на него с недоверием, иногда подергивал ногой, Хреймдар и я уговаривали потерпеть, это хорошо, что жжет, быстрее заживет…
В дверях конюшни мелькнул ярко одетый паж, очень красивый мальчик, увидел нас и прибежал со всех ног.
— Ваше высочество, — выпалил он, — я от баронессы Мишеллы Ансель!.. Она велела передать вам…
Я буркнул, не отрывая взгляда от ладони Хреймдара, что осторожно наносит мазь на края раны и размазывает ее круговыми движениями:
— Что?
— Вот, — сказал он с торжественной почтительностью и вытащил из-за пазухи длинный и очень изящный шарф. — Это от нее подарок…
Я кивнул.
— Прекрасно. Давай.
Он даже опустился на одно колено, передавая шарф, очень воспитанный паж, умница. Я взял шарф и сказал благожелательно:
— Молодец. А теперь беги, а то лошади покусают.
Он умчался, а я подал шарф Хреймдару.
— Примотай поплотнее, чтобы грязь в рану не попадала.
— А вы в медицине тоже смыслите? — спросил он со странной интонацией.
— Я же правитель, — напомнил я. — Должен смыслить!
— Ха, — сказал он, — должен. Правитель много чего должен. Вот бы рай наступил, если бы еще и делали то, что должны.
— Ты на коня смотри, — посоветовал
— Да, — согласился он, — Коней сотворили первыми, я знаю. Человека в самом конце, из того, что осталось… Уже завтра ваш конь будет в порядке. Повязка пусть побудет дня два, потом можно снять.
Женщины, создания бесчувственные и вообще нечуткие, совершенно не заметили, что мои доспехи стали несколько иными, зато мужчины со всей деликатностью сразу поинтересовались, где купил и сколько отдал, больно хорошо подогнаны, чувствуется рука настолько опытного бронника, что прям ювелир, а не бронник.
Я сказал таинственно, что это боевая добыча. Во время прогулки увидели скачущих навстречу группу мунтвиговцев. Хреймдар, защищая сюзерена, сразил всех, а мне пришлось, чтобы его не обидеть, взять хотя бы доспехи в качестве трофея.
— Представляю, — проворчал недовольно Сулливан и завидующе вздохнул, — что он хапанул себе! Маги, они такие…
— Везет же вам, ваше высочество, — сказал Палант. — Хорошо быть принцем.
— Еще бы, — добавил Сулливан, — вон и Мишелла сюда идет, издали глазки строит… Пойдемте, сэр Палант, прочь, пока в шею не погнали. Это точно не к нам.
Палант вздохнул, уходя:
— Ему во всем везет…
— Готовьте армию к выступлению! — крикнул я вдогонку.
Мишелла, издали расцветая благосклонной улыбкой, идет, обворожительная и благоуханная, плечи чуть отвела назад, я сделал вид, что стараюсь не смотреть на ее грудь, но не могу, зачарованный весь и уже забалдевший, бери меня голыми ногами…
Хреймдар вывел арбогастра под уздцы, гордый и улыбающийся до ушей.
— Ваше высочество, смотрите, даже не хромает!
Я взглянул на герцогиню, сказал величественно:
— Спасибо, грум. Можешь иттить.
Мишелла перевела взгляд на великолепного коня, на его блестящую, как драгоценный черный обсидиан или даже агат, кожу… и конечно же как-то все-таки увидела, не понимаю как, снежно-белый шарф с ее крупными инициалами, обернутый вокруг ноги от копыта и до колена.
Лицо ее окаменело, Хреймдар что-то понял и попятился, мы оба ощутили, как в воздухе запахло грозой с громом и молниями.
Я заулыбался счастливо и воскликнул, вдохновенно протягивая ей навстречу руки:
— Милая Мишелла, вы заметили? У вас зоркий глаз! Ни одна мелочь не ускользнет! Я просто безумно счастлив, что оценили это священнодействие с вашим шарфом и конем, что равно божественному откровению и проникновению!.. Таким образом, мой конь благодаря магическому обряду с вашим шарфом становится сферическим конем в вакууме, что дает ему особую выносливость и скорость даже при беге!.. А наши души, что интересно тоже, соединяет!
Она спросила язвительно:
— Вашу с конской?
Я небрежно отмахнулся.