Ричард Длинные Руки — эрцпринц
Шрифт:
Понятно, что за шатер и как возник, разумнее просто проехать мимо, однако, с другой стороны, это не просто ловушка, ту можно бы замаскировать хитрее, а это как бы приглашение пройти тест…
Да и пройду мимо или войду — уже тест на характер. Пройти мимо — это осторожность и осмотрительность, войти — безрассудство… хотя в самом ли деле это безрассудство, видно будет все-таки из следующего шага…
Я откинул полог шатра, ароматы стали сильнее. На широком ложе в окружении расшитых яркими цветами подушек, подушечек и подушечечек разного размера красиво
Из одежды на ней только узкий поясок с блестящими золотыми нитями, достаточно короткими, да еще и редкими, одна нога согнута в колене, и красавица упирается в бедро локтем, а в изящных пальцах роскошнейшая гроздь спелого винограда, где каждая ягода вот-вот лопнет от сладкого ароматного сока, другая нога полувытянута в этой картинно-эротичной позе.
Фигура юная, но зрелая, сочная, тоже, как и виноград, налита таким сладким соком, что вот прямо щас бы впился зубами в такое лакомство, а кончики пальцев напоминающе зазудели, мол, готовы хватать, мять, щупать и давить.
Я остановился у входа и смотрел на нее учтиво и с интересом стреляного воробья. Рядом с нею на роскошном ложе, явно сорок перин и без горошин снизу, широкое золотое блюдо с гроздьями спелого винограда. Здесь, как мне кажется, небольшая недоработка, для мужчин лучше бы сразу кусок жареного мяса со жгучими специями, но, с другой стороны, это слишком явное приглашение к коитусу, а при винограде так и поговорить можно сперва, хоть и недолго…
Она повела на меня томным взором, женщины вообще должны двигаться, как замерзающие мухи, быстрые движения нас пугают и отвлекают. Четко вырезанные губы, очень полные, развернутые, как мясистые лепестки росянки, раздвинулись в улыбке, показывая ровные зубки мелкого хищничка.
— Приветствую тебя, герой…
— Ага, — ответил я довольно, — я в самом деле такой герой, что мною хоть стенку подпирай… Кто ты, красавица? Мне нравится твои… твоя одежда.
Она проговорила тягучим, как молодой мед, и таким же сладким голосом:
— Спасибо… Что ты имеешь в виду?
— Ты одета в аромат фиалок? — спросил я. — У тебя хороший вкус. Другая одежда только повредила бы. Ах, как ты будешь сниться…
Она улыбнулась шире.
— Ты и сейчас можешь исполнить все, что тебе снится, мой рыцарь.
— Это здорово, — сказал я с воодушевлением. — Могу, да? Прекрасно! Тогда начерти мне прямую дорогу до ближайшего города, но чтобы не искать броды, заранее обходить ущелья и не попадать в тупики между горами!
Ее улыбка слегка померкла, но ответила она тем же сладким голосом:
— Нет, но я могу дать тебе отдохнуть и набраться сил, чтобы ты сам мог это сделать быстро и правильно.
— Тоже вариант, — согласился я. — Откуда виноград? Вроде бы в этих краях еще не созрел…
Она наморщила носик.
— Мое дело повелеть, а как и откуда — дело слуг.
— Хорошо быть красивой женщиной, — поддакнул я. — Стоит повелеть, и все бросаются выполнять любые
Она с царственной улыбкой смотрела, как я неспешно подошел и сел на край ложа. Чувство опасности молчит, а все виды зрения показывают, что предо мною то, что вижу: молодая и прекрасная женщина, голая, нет, царственно обнаженная, томная в движениях и взгляде, даже говорит медленно, а ее голос звучит так сладко, словно она родом из Хуста, где самый вкусный и нежный мед.
Виноград как виноград, я не уловил ничего опасного, потому с явным удовольствием съел несколько ягод.
— Прекрасно, — сказал я, — хороший сорт. Еще бы без косточек, как кишмиш, было бы вовсе здорово. А так, да, истинное наслаждение!
Она произнесла с улыбкой:
— Думаю, ты уже хочешь насладиться мной?
— Еще как, — ответил я, — только, понимаешь, я не простой воин, а военачальник… Даже крупный, как ты это наверняка знаешь.
Она посмотрела с удивлением.
— И… что?
— А то, — пояснил я, — что уже знаю на своей шкуре, жизнь военачальника и опасна и трудна. Это, кстати, одна из причин, почему так неохотно карабкаюсь по титульной лестнице. Потому, прости, но мне, как Ваньке Морозову, чего-нибудь попроще, не хочу вот так по проволоке идти… Итак, давайте сначала: имя, звание, номер части? В каком королевстве родились и с какой целью?
Она даже не повела бровью, продолжала смотреть и улыбаться, а губы такие сочные, как сладкий созревший виноград, и провокационно вывернутые наружу так, что целиком вот они, спроектированы для смачных поцелуев, продолжали улыбаться. Наконец она произнесла так тягуче, что я увидел, как переливается через край свежий мед, и даже почти успел лизнуть и ощутить его сладкую нежность:
— Значит, ты не хочешь мною насладиться?
— Конечно, хочу, — ответил я оскорбленно, — ниже пояса я вполне себе простой зольдатэн, но выше — мудрый деятель. У нас, понимаешь, должна была быть цельная натура, как Господь и задумал, но проклятый змей поимел Еву, мать нашу, и с тех пор у нас двойственная натура, или, говоря простым языком, амбивалентная. Я не хвастаюсь своей двузначностью, у меня она вообще многозначная, сам не пойму какая, сейчас это красиво называется много-векторностью… все понятно? Ничего, мне тоже, но кому это важно? Скажу сразу, этот простой, совсем простой зольдатэн в таком же у меня подчинении, как и еще сто тысяч ему подобных. Спуску не даю, даже обычно требую больше, чем от других зольдатэнов. А даю, естественно, меньше. Еще вопросы есть?
Она подумала, вид на мгновение стал совсем сосредоточенным, словно с кем-то мысленно советуется, неспешно покачала головой.
— Вопросы будут, но уже другого плана.
— Слушаю, — ответил я любезно, но с понятной настороженностью. — Но сперва скажи, ты кого представляешь?
Она ответила неспешно:
— Ты не только герой, но и очень хитрый правитель. А еще говорят, ты служишь Тьме и Злу, под твоей рукой процветает магия, колдовство и чародейство.
Я ответил твердо: