Ричард Длинные Руки — император

Орловский Гай Юлий

Я смолчал, на мгновение мелькнула сумасшедшая мысль, что в самом деле могли бы брать только стариков, чтобы на новом месте вернуть им молодость, здесь нельзя во избежание хаоса, однако с какой целью затем вспахивают как гигантским плугом всю поверхность планеты?.. Собирают давно похороненных, чтобы восстановить им жизни?

Альбрехт посмотрел исподлобья, услышал мой тяжелый вздох.

— Ваше величество?

— Да так, — ответил я. — Не обращайте внимания. Всякая дурь в голову лезет. От бессилия.

— Вы не бессильный, —

сказал он с надеждой, — вы просто еще не выбрали, как лучше.

— Да, — ответил я, — конечно.

Было бы из чего выбирать, мелькнуло в голове. А то ни одной мысли, ни единственной. По голове если стукнуть, внутри долго будет метаться эхо, натыкаясь на стенки.

— Двигаются они быстро, — сказал я, — необыкновенно быстро.

— Насколько быстро? — спросил барон Келляве деловито.

— Даже сравнить не с чем, — признался я. — От моих стрел еще никто не увертывался!.. А этот гад — с легкостью. Ждал, когда окажутся в дюйме от его глотки, и… сдвигался в сторону!

Они переглянулись, лица посерели, а во взгляде лорда Робера я увидел откровенный страх.

— Тогда нам, — проговорил он нетвердым голосом, — их не одолеть… в открытом бою.

Я сказал быстро:

— Вы правильный воин, лорд Робер! Сразу все поняли. И уже предложили — ведь предложили — иную тактику войны с этими тварями. Вы совершенно правы, с ними нельзя по-честному, по-рыцарски!.. У них выше скорость, этим бессовестно и абсолютно бесчестно пользуются!.. А это недопустимо. Если бы мы вышли согласно правилам на турнирный бой без доспехов и с деревянными мечами, а они в полных доспехах и со стальными мечами?

Все согласно загудели: все верно, условия должны быть равны для всех, потому нет бесчестья в страшном поражении, наши люди действовали честно, а враг поступил подло и вероломно…

— Из этого следует, — сказал я с нажимом, — что мы тоже имеем право отбросить рыцарские приемы войны и драться с ними, как с подлыми разбойниками!

Наступило нехорошее молчание, затем Тамплиер задвигался, лавка под ним протестующе заскрипела.

— Ваше величество, — прогудел он тяжелым, как этот лес, голосом. — Вы хотите сказать, к нам прибыли существа неблагородного происхождения?

— Они ведут себя неблагородно, — напомнил я. — Этого недостаточно? А сколько поколений насчитывает их род, в данном контексте значения не имеет. Либо имеет пренебрежительно мало.

На лице Тамплиера все еще оставалось глубокое раздумье, зато остальные в большинстве, вижу, ощутили некоторое облегчение. Это не то, что освобождает от обязанностей самому быть благородным человеком, но развязывает часть пут, связывающих руки.

— И как будем действовать дальше? — спросил сэр Робер.

Глава 13

Я взглянул на него пытливо. Большинство присутствующих помнят меня еще совсем не королем, потому и держатся свободнее,

хотя и называют почтительно величеством, но для него я прибыл уже грозным королем, овеянным мрачной славой жестокого победителя и наклонятеля, и потому смотрит с неподдельным почтением и готов выполнить любой приказ, не задумываясь, насколько он разумен.

— Вы мудрый человек, — повторил я, — понимаете, что наши рыцарские законы велят нам быть учтивыми и предупредительными друг с другом, а также защищать всех, кто сам защитить себя не в силах. Но с дикими зверьми и разбойниками, не знающими правил и учтивого поведения, мы поступаем согласно…

Я сделал паузу, он заметил:

— Но разбойников сперва судим, потом вешаем.

— Можно сперва вешать, — ответил я, — потом судить. Все равно конец один!

Тамплиер прогудел так мощно, что в ответ недовольно гуднула земля из-под ног:

— Бесправильное отношение мне совсем не нравится…

— И церковь против, — поддержал я его, — но в данном случае и церковь считает, что такого врага нужно уничтожать всеми доступными способами! Как если бы бешеный волк ворвался в вашу овчарню и начал убивать бедных животных одного за другим!

— Такого надо убить как можно быстрее, — согласился Тамплиер.

Я повернулся к остальным.

— Видите, и сэр Тамплиер, нерушимый защитник рыцарских законов и рыцарской чести, полагает, что с существами, дерзостно попирающими все правила благородного ведения войны, нужно вести себя соответственно!.. Думаю, с этим вопросом мы решили.

Сэр Альбрехт кашлянул и сказал многозначительным тоном:

— Ваше величество, вы могли бы просто приказать.

Я улыбнулся, перевел взгляд на лордов.

— Да, конечно. И не сомневаюсь, приказ бы исполнили. Но предпочитаю иметь при себе друзей и единомышленников, а не покорных исполнителей. И потому всегда заинтересован, чтобы мы все верили в правоту того, что делаем!

Лорд Робер поднялся и сказал с просветленным лицом:

— Потому и служим вам, сэр Ричард, не за страх, а на совесть!

— Не мне, — скромно ответил я, — а великому делу, которое поручил нам Господь!

— Аминь, — ответил барон Келляве и перекрестился.

— Аминь, — произнесли вразнобой и остальные.

Пока они крестились, я быстро-быстро, как бегающий по горячей сковороде таракан, пытался придумать какие-то варианты.

— Ловушки, — сказал я, — не сработали. Похоже, у них не только зрение развито, но и чутье не отстает… Утром посмотрим, что там не так. Если, конечно, они с утра лягут спать. Как уже знаем, лобовые атаки и даже арбалетчики тоже не решили задачу. Но отрицательные результаты тоже положительные результаты!..

Норберт покосился на непонимающие лица.

— Теперь знаем, — сказал он, — что бесполезно. Осталось придумать, что сработает. Иначе на отрицательные результаты всю армию изведем.