Ричард Длинные Руки – император
Шрифт:
— Слушаюсь, — ответила она с подчеркнутой покорностью, — ваше величество.
— Устрою тебе допрос, — предупредил я. — Надеюсь, не всю нечисть вывела?
— Как можно, — спросила она с недоверием. — Даже если бы могла, все равно что-то оставила бы на размножение. А то мужчины выродятся в пирах да пьянках.
Глава 14
По взмаху моей королевской длани она пошла в сторону шатра, стройная и подтянутая, на длинных ногах, с тугим приподнятым задом и двумя
Стражи, бросив взгляд на мое лицо, распахнули перед нею полог. Она вошла царственно, красиво переступив порожек, остановилась посреди.
Полог опустили за моей спиной, я сказал мирно:
— Не богато, верно?
Она указала взглядом на ложе.
— Мог бы поставить и пошире. А в остальном… что нужно еще, кроме стола и двух лавок? Ты же не собираешься оставаться здесь на всю жизнь?
— Возможно, — ответил я. — Возможно, придется.
Ее лицо помрачнело, уловила скрытый смысл. Даже гордо приподнятые плечи чуть опустились, словно и она ощутила тяжесть на моих плечах.
— Ты победишь, — произнесла она, я ощутил в ее голосе абсолютную убежденность, и самому до писка захотелось поверить в женскую интуицию. — Иначе что?
— Иначе ничего, — согласился я. — Садись. Или сразу предпочитаешь лечь?
Она фыркнула.
— Я же сказала, узковато. Даже для одного. Я к такому не подойду и близко! А ты вообще человек широких интересов. Зато лавки у тебя хороши, даже сэра Растера выдержат. Где он?
— Увы, — ответил я. — С армией троллей идет сюда, но вряд ли успеет. Хотя у нас тут есть гиганты, не уступят. Что будешь есть? Или сразу напьешься?
— Напьюсь, — ответила она. — Начнем с мяса, ты готовишь его просто замечательно. Признайся, был поваром?
— Кем я только не был, — ответил я уже отстраненно, сосредоточившись на поверхности стола: там медленно появляются широкие блюда с ломтями холодного мяса, потом пошло горячее, прямо с вертела и жаровни, сдобренное горькими травами и специями, которых здесь еще не знают.
Боудеррия насыщалась быстро и с аппетитом, смотреть приятно, а когда на лице отразилось беспокойство, я сказал успокаивающе:
— Твоих людей сейчас тоже кормят. С этим у нас терпимо.
— Успели приготовиться?
— Стратегия, — объяснил я. — Пока я барствовал, скажем так, на одном участке, на остальных мои военачальники проводили в жизнь мои ценные указания…
Земли у нас сейчас чересчур огромные, чувствую, сэр Альбрехт в чем-то прав…
— Альбрехт Гуммельсберг? — переспросила она. — Да, это хитрый жук. И всегда смотрит далеко вперед. Потому и примкнул к тебе. Что-то почуял. А что он хочет?
Я ответил с неохотой, заранее морщась от того, что приходится говорить такое:
— Он уверен, пора примерять императорскую корону.
Ничуть не удивившись, она поинтересовалась
— Только примерить?
— Ну вот, — сказал я с тоской, — и ты, Бруттелла…
— Да все понимаю, — ответила она задушенно с набитым ртом, проглотила и продолжила уже внятно: — Императорская мантия тяжела и все такое, верно?
— Ну?
— А если, — предположила она, — всю тяжесть переложить на плечи таких, как сэр Альбрехт?.. Я не говорю, именно на его спину весь груз, как на ослика, не знаю вообще-то, насколько хорош, но что хорош, умен и предан… это уж поверь!
— С чего бы я поверил женщине? — спросил я.
— Я разве женщина? — спросила она.
— Ахто?
— Боевой друг. Но с интуицией. А моя интуиция говорит, что я и моя команда очень кстати в таком необычном деле.
— Я все помню, — ответил я, — Гевин слышит на два ярда под землей, Максвет пролезает в любую щель, Рамон защищен от гарпий, а Малькольма невозможно утопить…
— Спасибо, — ответила она, польщенная, словно я похвалил ее фигуру.
— Только сейчас их способности, — сообщил я, — не помогут. Увы, те инозвездные твари тоже слышат и чуют так, что куда там Гевину.
— Уже убедились?
— Видишь, поняла.
Она выдохнула:
— Хорошо, что вы уцелели, сэр Ричард, а также ваше величество.
— Я двигаюсь, — сказал я, — как улитка, если сравнивать с этими тварями, но мой конь может поспорить с молнией. Только он и спасает. Говоря проще, я позорно бегу! Можно добавить: бросив своих людей на верную смерть.
Она сказала серьезно:
— Вы сами говорили: кто убежал, тот может и вернуться. А без головы… уже не воин.
— Это тебе говорил, — признался я. — Остальным попробуй такое скажи! Ведь нет лучше и краше гибели в бою? Ну вот, а я бежал с поля боя.
Она посмотрела исподлобья.
— Что-то не очень-то верю в такое. В самом деле бежал?
Я вздохнул.
— Почти. Ощущение именно такое. Видел, что погибнут, мог бы примчаться и вместе с ними на радость бардам… но этого не сделал. Ладно, хватит себя грызть, а то квалификацию растеряю. Знаешь ли, на этом острове среди болота тесно…
Она прищурилась.
— Нам не найдется места?
— Найдется, — заверил я. — Просто намекаю, что шатер здесь один, так что если не храпишь и не стягиваешь одеяло…
Она покачала головой.
— А моя репутация? Если буду спать с мужчиной, паду ниже уровня этого болота. Спасибо за удивительный обед, ваше величество. Вообще у вас все удивительное, как и вы сами. Позвольте откланяться. Нужно посмотреть, как устроены мои люди.
Я кивнул, она грациозно вскочила, вот уж не думал, что и вскочить можно грациозно, а не только подняться, быстро и неслышно выскользнула наружу.
Через минуту полог чуть отодвинулся, вполглаза заглянул Карл-Антон.
— Ваше величество, если вы не очень заняты…