Ричард Длинные Руки — король

Орловский Гай Юлий

— Я не посягаю...

— Я имею в виду, — уточнил я поспешно, — вот так же советовать, что для них, мерзавцев, равносильно приказу. Теперь понимаю, почему королева Елизавета правила так долго и почему ее правление было названо золотым веком!..

Она отрезала хмуро:

— Я не знаю, кто такая эта королева, но руководить королевством — это то же самое, что большим хозяйством, что и так обычно лежит на женских плечах. Мужчины стремятся вдаль, открывают новые земли, острова в океанах, новые материки, создают империи... но часто

их же и ломают из желания создать что-то вообще необыкновенное!

— Согласен, — произнес я поспешно. — Вас это удивит, но я абсолютно согласен. К счастью, у Карла и Мунтвига не было рядом мудрой женщины, иначе мне пришлось бы несладко. Умница остановила бы их вовремя и развивала бы империю, вместо того чтобы пытаться расширить до немыслимых пределов... В общем, ваше высочество... Аскланделла!.. Мне нужно самым срочным образом на юг. Мы об этом уже говорили.

Она чуть наклонила голову.

— Да. Говорили.

— Так вот, — сказал я, — долго пришлось думать, но что-то у меня голова занята одной мыслью... простите, не вами, ваше высочество. Понимаю, как это оскорбительно, но в данный момент Маркус меня тревожит сильнее, хоть я его и не чешу. Потому, ничего не придумав, я решил поступить так, как вы мне велели...

— Я ничего не велела!

— А если не получится, — продолжил я уже строже, — то вернусь и удавлю ваше высочество за эти злокозненные указания, лицемерно поданные как советы.

Она посмотрела, слегка насупившись, стараясь понять мое чувство юмора, у женщин с этим не очень, но некоторые попадаются весьма, жаль только, что ум с остроумием не имеет ничего общего, кроме похожих звуков.

— Если там решили, — произнесла она задумчиво, — что вы погибли в сражениях с Мунтвигом, это дает вам очень многое.

— Пока дало одни неприятности, — признался я. — Взбунтовались чуть ли не все области, куда я было встал железной пятой! Это обидно. Я же для них, гадов, старался. Не так уж много и вешал... Разве что на кострах жег на городских площадях? Так это же празднично, все так радовались, детей смотреть приводили...

— Какую часть армии заберете?

— Вы уже сами решили, — сказал я обвиняющим тоном. — Что взять, что оставить, кого куды...

Она чуть улыбнулась.

— Я просто уточняю, ничего ли не изменилось.

— Я не дурак, — сказал я. — Если сам что-то не соображу, все-таки могу оценить, когда кто-то другой по случайности или еще как-то вдруг скажет дельное. Кроме того, ваше высочество, я далеко не все свои силы увел навстречу Мунтвигу. Турнедо и Армландия мне преданы, в Мезине часть моих войск... а герцог Меганвэйл с огромной и боеспособной армией вынес все тяготы войны с армиями Мунтвига, что шли на покорение юга!

Она с задумчивым видом смотрела мне в глаза.

— Я чувствовала, что в этой войне что-то не так. Ваш дикий и авантюрный поход на Сакрант ничего бы не дал, если бы этот ваш герцог Меганвэйл не выдержал основные удары армий

Мунтвига.

— С Меганвэйлом, — сказал я самолюбиво, — были и все боеспособные силы Варт Генца и Скарляндии!

— Которые сейчас взбунтовались?

— Не совсем то слово, — сказал я, морщась,— Они не против меня взбунтовались. Они ринулись делить наследие... ну как после внезапной смерти Александра Македонского, был такой в наших землях, все перессорились и передрались... Разница только в том, что я не погиб, а вернулся и снова верну себе власть! Как хитроумный Одиссей, был такой в наших краях...

Она обронила невинно:

— Но только уже на других условиях.

— Ваше высочество, — сказал я, — а разве не? К тому же мне власть, вы не поверите, была абсолютно не нужна. Я человек сравнительно честный и ленивый, понимаю, что любой на вершине власти обязан заботиться обо всех подвластных, а пока что я забочусь только о себе, любимом и таком замечательном! А остальные пусть идут лесом или горными тропами Древних Лягушек. Но когда над миром нависло такое...

Она помрачнела, взглянула на меня испытующе.

— Сэр Ричард... вы единственный, кто попытается оказать хоть какое-то сопротивление.

— Дурак, — согласился я, — но не могу видеть, что все принимают прибытие Маркуса как неизбежность. Вроде зимы, лета или весеннего половодья. От холода спасаются, кто как может, этому уже обучились, а вот Маркус...

— От Маркуса только в пещеры, — произнесла она мертвым голосом. — Кто-то да уцелеет.

— Аскланделла, — сказал я и прямо посмотрел ей в глаза, — я не хочу, чтобы вы зарывались в глубокую пещеру! Один шанс из тысячи, что земная кора наверху в том месте не сдвинется. Нет, сдвинется обязательно, потому шанс выбраться наверх через новые щели исчезающе мал.

Она прошептала:

— Кто-то да выберется...

— Кто-то, — согласился я. — Этот «кто-то» необязательно будет лучшим из людей. Это потом через десятки поколений возникнет легенда о некоем праведнике, которого Господь спас, когда истребил все остальное нечестивое человечество...

Она вздохнула.

— Но как... как хотите?

— Не знаю, — ответил я честно. — Вы знаете, какое задание мне дали в Храме Истины?.. Узнать, где опустится Маркус! А как это сделать, если на Маркусе, скорее всего, и сами еще не знают, в каком месте сядут?

Она сказала слабо:

— Да, им нужно сперва увидеть, где самые богатые города...

— Самые многолюдные, — уточнил я, — хотя да, вы правы, они же и самые богатые. Хотя Маркусу их богатства, что нам цветные камешки, которыми так дорожат дети.

— Может быть, — произнесла она с надеждой, ^ это и есть подсказка? Самим найти самые многолюдные города?

Я подумал, покачал головой.

— Я знаю несколько, однако выглядят равноценными. Где опустится Маркус... гм...

Она вздохнула и произнесла уже более деловым голосом: