Ричард Длинные Руки – пфальцграф

Орловский Гай Юлий

— Седло легкое, — заверил я. — Моего коня надо будет выпустить в полночь, хорошо? В смысле, за ворота. Он спросил недоверчиво:

— А если кто чужой сцапает?

— Не сумеет. А мне он может ой как понадобиться…

ГЛАВА 7

Задолго до наступления темноты взошел узкий утонченно-исламский месяц, язык не поворачивается назвать это изящество луной, и, едва сумерки опустились на землю, засиял нестерпимым золотым огнем. Звезды решились выйти сперва только крупные, способные постоять за себя, потом сыпанула осмелевшая

мелочь. Я вышел через калитку, светильники у ворот на это время велел пригасить, а когда дозорные снова зажгли их, я в личине исчезника уже двигался по направлению к лагерю. Мир мгновенно переменился, когда добавил тепловое зрение, словно я очутился то ли на Марсе, то ли сам влез в шкуру марсианина.

Двигался без особых планов, просто надеялся подойти ближе и послушать, что замышляют. Ну а там уже действовать по обстановке. Вообще достаточно миновать линию часовых, в лагере можно и шкуру исчезника сбросить. Вряд ли все друг друга знают в лицо. Всегда можно прикинуться воином во-о-он того дальнего отряда.

Холодок пробежал по лицу, я даже не сразу сообразил, в чем дело, отвык, дурак, а здесь, в линии часовых, некто умеющий просматривать свою линию обороны и вот так. То ли колдун, то ли маг, но, скорее всего, — кто-то из счастливцев, отыскавших или купивших дешево амулет-детектор.

Я отступил, выждал, прислушиваясь, но никто тревоги не поднимает, на всякий случай попятился и пошел вокруг лагеря, проклиная чересчур осторожную сволочь. А может, это еще граф Росчертский, нет чтобы как доблестный христианский рыцарь расставить часовых и тем ограничиться, так он, осторожная и расчетливая скотина, прибег к нечестивой магии! Подло, очень подло…

Увы, если честно, зато эффективно. На войне нет подлых приемов, здесь они именуются военной хитростью, воинской смекалкой и прочими облагороженными терминами.

В лагере сдержанный говор, конское ржание, глухие удары топоров: готовят то ли лестницы для утреннего штурма, то ли целую осадную башню. Над кострами в котлах булькает похлебка, мясные запахи плывут так густо, что в них можно прятать любую вонь.

Брешь между колдунами отыскалась на противоположной стороне, что понятно, обращенная к замку сторона лагеря и должна быть защищена лучше всех. Я проскользнул между кострами, пару раз буквально наступал на ноги рассевшимся часовым, а дальше уже проще: одно время двигался исчезником, через плотную толпу раздраженно спорящих прошел в своей личине, только морду прятал на всякий случай. Хоть никто меня здесь не знает, но береженого Бог бережет, а не береженого конвой стережет.

Спорили, как я уловил, кому быть во главе похода: графу Ансельму или графу Странжену. Наши будут удивлены, но большинство все же за Странжена. Одно дело неустрашимость Ансельма, другое — расчетливость Странжена. Оказывается, Странжен только что присоединился к походу с небольшим отрядом, почуял, что здесь пахнет большой властью и большими возможностями.

Я тихонько продвигался в направлении главного шатра. Внезапно оттуда раздались громкие ликующие крики. Все в лагере повернулись и смотрели во все глаза. Из шатра выходили военачальники, пламя костров красиво и страшно

играет на выпуклых доспехах, один вскинул руки и провозгласил громко:

— Преемником доблестного графа Росчертского, погибшего в бою, избран граф Странжен!… Ура!

— Ура!

— Ура!!!

Я тоже крикнул, а потом, пользуясь, что все смотрят на военачальников и высматривают среди них Странжена, нового главу похода, многие его не видели ни разу, отступил в тень и быстро вошел в личину исчезника. Рыцари орали и стучали рукоятями мечей и топоров в щиты, поднимали обнаженное оружие над головой. Я торопливо вытащил лук и, отыскав взглядом этого Странжена, быстро натянул тетиву и отпустил стрелу.

Шум, гвалт и суета стояли настолько оглушительные, что я успел сразить пятерых военачальников, прежде чем там начали понимать, что происходит что-то не то.

Я торопливо свистнул, руки мои в автоматическом режиме хватают стрелы, накладывают на тетиву, рывок, и стрела рассекает воздух, стремительно уходя к жертве. Наконец там поднялся крик, рыцари начали закрываться щитами, присели, осматриваясь, откуда идут стрелы. Самые сметливые сразу начали разбегаться в разные стороны с оголенным мечом в одной руке, щитом в другой. И видно, что не убегают, а ищут отчаянного смельчака, посмевшего…

В мою сторону бегут сразу пятеро, отступать тоже нельзя, там костры, часовые и колдун. Я торопливо вытащил меч, но в этот момент раздались крики. Из темноты выметнулся, как исчадие ада, огромный конь с красными, как раздуваемые ветром горящие угли, глазами, дохнул огнем, в темноте это заметно, я бросился навстречу, поспешно вскочил в седло.

Ногу ожгла острая боль, арбалетная стрела вонзилась в бедро по самое оперение. Я повернул коня в сторону лагеря барона ля Бержа, прокричал люто:

— Слава ля Бержу!… Мы вас всех убьем за такое оскорбление…

Две стрелы ударили в спину, а когда Зайчик начал набирать скорость, еще трижды ударило в плечо, шею и снова в спину. Я, выйдя из личины исчезника, изо всех сил боролся с жуткой слабостью, подгонял регенерацию. Зайчик остановился вблизи стен замка, я стонал, плакал, взвывал, вытаскивая из тела арбалетные болты, а когда нащупал большую кровоточащую шишку на голове, вообще похолодел. Чуть левее, и стальной болт расколол бы череп, тут никакая регенерация не поможет. Нет, с этими вылазками в стиле Ламура надо заканчивать. Я же общечеловек, а мы, демократы, свои жизни еще как бережем, это чужих не жалко. Так что хватит, буду руководить, как монгольский хан: за спиной войск с вершины холма. Или с крепостной стены.

На стене наконец меня рассмотрели, молодой голос прокричал с великим облегчением:

— Целы?… Открываем!

И тут же сверху грозный окрик сэра Растера:

— Смотрите, чтоб за ним никто не увязался!…

Предостережение не лишнее, коня через калитку не протащишь, пришлось отворять ворота. Едва я проехал, за спиной захлопнули с великой поспешностью, с облегчением вставили бревно в запоры.

Внизу меня встречали Макс, Килпатрик, Будакер и, конечно же, сэр Растер, не считая всех моих рыцарей, приехавших от Барбароссы. Все с оружием в руках, все готовые к отражению ночного штурма.