Ричард Длинные Руки – вильдграф
Шрифт:
– Привет, орлы!
Ветеран поморщился, я уже ожидал, что поправит, дескать, они не орлы, а львы, однако тот сказал лишь:
– Говорят, тебе счастье привалило, с кучей золота вернулся…
Я буркнул:
– Для полного счастья хотелось бы выжить.
– Но ты нашел, – сказал он с завистью. – И выжил…
– Просто повезло, – сказал я. – Найти жемчужину среди ракушек непросто, ладони чаще загребают песок и камешки. А насчет выжил… тоже говорить еще рано. Вы никогда не думали, что в городах опаснее,
Они молча смотрели, как я открыл дверь, вьюнош сказал в спину тоскливо:
– Я бы лучше в лесу. Изюминку можно искать и в здешнем навозе, но что с ней потом делать?
Я усмехнулся с пониманием, знаем эту проблему, плотно закрыл за собой дверь. Их шаги удалились, я со вздохом облегчения стащил через голову перевязь с тяжелым двуручным мечом в богато отделанных ножнах. Громадный, зараза, но при моем росте полагается нечто соответствующее, иначе уважать не будут…
Мысль вернулась к ярлу Элькрефу и принцессе. Мужчины с начала времен сражаются за женщин. Но ради женщин ли? Или ради себя?
Я тяжело опустился на ложе, оно заскрипело под моей тяжестью, а мои уши уловили в коридоре шаги бегущего человека, резкие голоса ветерана и вьюноша, что подражает старшему даже в окриках, чей-то сбивчивый голос…
Я насторожился, рука сама потянулась к отдыхающему рядом двуручному мечу.
Стук в дверь, я не успел открыть рот, дверь распахнулась, на пороге возник молодой стражник в кожаном панцире из простеганной в два слоя шкуры буйвола. Штаны тоже из буйволиной шкуры, как и сапоги, такое единство стиля характерно для людей конунга Бадии. А еще обязательный красный пояс, отличительный знак военной элиты мергелей.
– Десятник Рич, – выпалил он, – тебя срочно требует ярл Элькреф!
– Ого, – сказал я, – наконец-то… То тянул, а теперь срочно…
Он переступил с ноги на ногу, нахмурился, насколько сумел, и постарался сделать голос строгим:
– Срочно – это сразу же встать и бежать к нему!
Я уже хотел было подняться, но сейчас бес толкнул меня в бок и заставил лежать да еще и развалиться поудобнее, словно сытая свинья на удобном для ее спины и задницы королевском ложе.
– Вот так сразу?
– Да! – сказал он еще строже.
– А я что, – спросил я с интересом, – служу Элькрефу? Или конунгу Бадии? Ты от него прибежал?
Он стиснул челюсти, шагнул в комнату и угрожающе напряг мышцы. Я смотрел насмешливо, но сердце начало бухать чаще, торопливо готовя организм для быстрой и злой схватки.
– Ты подчинишься? – спросил он сдавленным голосом.
– А ты бы подчинился? – спросил я.
Он прорычал что-то, его рука метнулась вперед, но сдернуть человека с кровати куда труднее, чем усадить, тем более, когда я уперся ногами и великодушно позволил ему попытаться меня поднять.
– Так ты… – пропыхтел он, – пойдешь сам… или…
– Или, –
Он не успел хрюкнуть, как я ударом ноги в живот швырнул его через всю комнату. Стена дрогнула от удара, хоть и каменная, посыльный сполз на пол и лежал там, держась за живот и жадно хватая раскрытым ртом воздух.
– Уползай, – разрешил я милостиво. – И скажи, что людям степи нужно выказывать больше уважения. Кто бы тебя ни послал.
Он в самом деле половину пути к двери проделал ползком, потом поднялся на четвереньки и только там ухватился за косяк. Поднявшись на дрожащие ноги, он бросил на меня ненавидящий взгляд и вывалился в коридор.
Когда дверь за ним захлопнулась, я поднялся и опоясался мечом. На всякий случай осмотрел комнату, все ли взял, самое ценное из вещевого мешка переложил в кожаные сумочки на поясе, похожие на кошельки.
Жаль, остается таинственная шкатулка и нелепый арбалет, но еще не значит, что придется убегать и не смогу за ними вернуться.
Ветеран и вьюнош посмотрели с уважением и завистью. Ветеран вздохнул, а вьюнош проговорил горестно:
– Опять приключения!
– Я лучше бы поспал, – ответил я честно.
– Понимаю, – прошептал вьюнош.
Что он понял такое особое, я не стал интересоваться. Мы, сыны степей, интересуемся только великими свершениями, что обязательно к победе и славе.
На выходе от двери отпрыгнул челядин, мелкий и неприметный, таких хорошо брать в шпионы, настоящие незримники без всякой незримности.
Покои ярла Элькрефа в главном здании, пришлось пройти через три зала с придворными. И хотя их немного, но все провожают пытливыми взглядами, не люблю, так бы и дал по морде, хотя и знаю, что на такого красавца все смотреть и любоваться просто обязаны.
В этом крыле нет стражи, мне просто указали на роскошно украшенную золотыми листьями и желудями дверь, я открыл вежливо и переступил порог, сразу погружаясь в океан ароматов изысканных запахов. Так, думаю, пахнет только в женских покоях, да и то не у принцессы, а у Юдженильды и прочих флейлин.
Элькреф в просторном одеянии, похожем на тогу римского сенатора, с голыми ногами, сидел за мольбертом, злой и нахмуренный. Едва я переступил порог, он вскочил, шагнул ко мне, прямой и напряженный, как тетива на тугом луке.
Я сказал предельно вежливо:
– Приветствую.
И замолчал, это женщины должны говорить много как при встречах и расставаниях, да еще и расцеловываться в обязательном порядке.
– Да-да, – ответил он нетерпеливо, – и я тоже.
– Что-то случилось? – спросил я ровным голосом.
Он всматривался в меня с изумлением и гневом, а когда заговорил, почудилось, что всякий раз с лязгом перекусывает толстую проволоку:
– Я составил письмо брату. Вот, держи! Отправляйся немедленно.