Рифтеры (Сборник)
Шрифт:
А этого недостаточно.
Струйка крови бежит по боку прямо из-под впускного отверстия для воды. Лени безучастно вытирает ее и заряжает шприц.
Ее груди маленькие, девичьи. Бугорки. Бедер нет. Тело такое же бледное, как и лицо, за исключением синяков и свежих розовых шрамов от имплантатов. Она кажется анорексичкой.
Она – первый взрослый человек, которого Фишер хочет.
Лени отрывается от дел и видит его в дверном проходе.
– Раздевайся, – говорит и продолжает работать.
Тот
– Они предупреждали нас о рыбах, – говорит Фишер, – но говорили, что те очень хрупкие. Говорили, мы сможем справиться с ними голыми руками, если захотим.
Лени опыляет надрез фиксатором, стирает излишки.
– Повезло, что тебе столько рассказали, – она стягивает с вешалки гидрокостюм и проскальзывает в него. – Когда нас послали сюда, то едва упомянули даже о гигантизме.
– Но это же глупо. Они же и тогда о нем знали.
– Говорят, это единственный источник, где рыбы вырастают до таких размеров. Ну, по крайней мере, насколько известно Энергосети.
– А почему? Что тут такого особенного?
Лени пожимает плечами.
Фишер уже разделся до пояса. Кларк смотрит на него.
– Штаны тоже. Тебе же в икру вцепились, так?
Он качает головой.
– Да не стоит беспокоиться.
Она переводит взгляд вниз. Гидрокостюм всего пару миллиметров толщиной и ничего не прячет. Под ее безучастным взором эрекция спадает.
Холодные белые линзы Лени смотрят прямо ему в лицо. Фишер чувствует, как краснеет от жара, но потом вспоминает: она не видит его глаз. Никто не видит.
Здесь почти безопасно.
– Синяки – главная проблема, – наконец произносит Кларк. – Костюм они протыкают нечасто, но сила от укуса все равно доходит.
Твердая и профессиональная ладонь исследует края раны Фишера. Там болит, но он не возражает.
Она сворачивает крышку с тюбика анаболической мази.
– Вот. Вотри.
От контакта боль утихает. Плоть становится теплой, ее пощипывает там, где нанесено лекарство. Джерри протягивает руку, немного испуганный, и пытается дотронуться до Лени.
– Спасибо.
Та без единого слова уворачивается, склонившись, чтобы запечатать облачение на ноге. Фишер наблюдает, как штанины скользят вверх по ее ногам. Ткань кажется чуть ли не живой. Впрочем, так и есть, вспоминает он. У костюма есть рефлексы, изменяющие его проницаемость и термопроводимость в зависимости от температуры тела. Он поддерживает – какое слово-то? – а, гомеостаз.
Сейчас Джерри смотрит, как костюм заглатывает тело Кларк, обволакивает гладкой черной амебой, темный лед вместо белизны, но
«…Иди прочь, Тень…»
…но он не может совладать с собой, ведь до нее так легко дотронуться, она склонилась, застегивая ботинки, а его рука ласкает воздух над ее плечом, пробегает вдоль согбенной спины, так близко, что можно почувствовать жар тела, если бы не этот дурацкий костюм на пути, и…
И она выпрямляется, сталкивается с его ладонью. Лени поднимает голову; что-то пылает под ее линзами. Джерри отводит руку, но уже поздно. Ее тело напрягается, вытягивается струной от ярости.
«Я всего лишь коснулся ее. Я же не сделал ничего плохого. Всего лишь коснулся…»
Она делает один-единственный шаг вперед и говорит:
– Больше этого не делай.
Голос у нее такой ровный, что на секунду он задумывается о том, как бы его передал вокодер под водой.
– Я не хотел… Я не…
– Мне плевать. Больше этого не делай.
На периферии зрения что-то движется.
– Что-то случилось, Лени? Помочь? – голос Брандера.
Та качает головой.
– Нет.
– Ладно тогда. – Брандер кажется почти разочарованным. – Я наверху.
Опять движение. Стихающий вдали звук.
– Извини меня, – говорит Фишер.
– Не стоит, – отвечает Лени и, не касаясь его, проходит мимо, в душевую.
АВТОКЛАВ
У подножия лестницы в нее чуть не врезается Наката. Кларк свирепо смотрит на нее; та отодвигается в сторону, обнажая зубы в покорной улыбке примата. Брандер в кают-компании, копается в библиотеке.
– Ты?..
– Все нормально.
Это, конечно, не так, но она работает над этим. Гнев ее далек от критической массы, всего лишь рефлекс, искорка, вырвавшаяся из главного резервуара. Когда Лени добирается до своей каюты, то ей почти жалко Фишера.
«Это же не его вина. Он не хотел мне навредить».
Она захлопывает за собой люк. Сейчас можно спокойно что-нибудь ударить, если надо. Лени нерешительно оглядывается в поисках цели, а потом просто падает на койку и глазеет в потолок.
Кто-то стучит по металлу.
– Лени?
Та поднимается, открывает люк.
– Привет, Лени. Слушай, у меня очень плохая связь с одним из «кальмаров». Ты не могла бы…
– Да, – кивает Кларк. – Нет проблем. Только не сейчас, хорошо, э-э-э…
– Джуди, – говорит Карако, судя по голосу слегка задетая такой беспамятностью.