Рики Макарони и Клуб Единства
Шрифт:
Метла Лео называлась «Серебряная стрела». Какое-то время он расписывал сравнительные достоинства обоих метел, когда, наконец, пришел Роберт Бут.
Боб был слизеринцем, все родственники которого обучались в других колледжах. Это обстоятельство служило для него источником постоянного дискомфорта и отдаляло как от семьи, так и от одноклассников. Он не стремился выделиться, как-то проявить себя, и за год проживания в общей спальне Рики не узнал о нем почти ничего.
— Можно, я тут у вас посижу? – попросил он. – А то в моем
Лео охотно позволил ему остаться, поручив приглядывать за вещами, и наконец они отправились на поиски Селены Олливандер.
— Вроде бы здесь. О, черт! Полно девчонок из «Хуффульпуффа», — сказал Лео.
Они переглянулись, как бы спрашивая друг друга, стоит ли компрометировать Селену общением со слизеринцами. Лео все же рискнул постучать и, заметив их через стекло, Селена вышла в коридор. Соседки уставились вслед.
Ее волосы были аккуратно перевиты лентами, и она уже надела форму «Хогвартса» и значок колледжа. Следом за ней охотно выскочил незнакомый мальчик так же в робе, но без значка.
— Рики! Я думала, ты опоздал. Все нормально?
— Абсолютно, — поджав губы, ответил Лео.
— Ничего не случилось, я просто успел в последнюю минуту, — твердо произнес Рики, видя, что Селена правильно истолковала позу Лео и начала беспокоиться. – Мне, наверное, не стоило писать такое письмо.
— Нет, наоборот! Мой дед что-то знал, до меня дошло урывками, и если б ты не объяснил, я бы больше волновалась, — Селена притянула за рукав мальчика и представила: — Это Сирил Стенли – мой племянник.
Рики глянул на него с интересом. Он был нисколько не похож на золотоволосую круглолицую Селену, и сложно было догадаться, что они состоят в родстве. Мальчик живо напомнил ему себя самого год назад. Пока он был еще просто ребенком – хотя уже сегодня станет представителем своего колледжа со всеми штампами и предубеждениями. Но сейчас невозможно было угадать, в какой колледж он попадет. Кстати, представленные ему как слизеринцы не вызвали в нем особого восторга, и он недоуменно поглядел на Селену. Та смутилась, но Рики и Лео быстро распрощались.
— Надеюсь, ты не будешь ей жаловаться на мою неосторожность? – спросил Рики.
— Я – нет, а вот Боунс ей в скором времени все расскажет. Смею предсказать, насколько я знаю Селену, она будет счастлива.
— Надо же! Неужели Макарони и Нигеллус? – раздался насмешливый голос из купе, мимо которого они проходили.
На пороге появился гриффиндорский враг Рики – Энтони Филипс.
— Как? Филипс! Разве ты не в психушке? – с тем же фальшивым изумлением приветствовал его Рики. Лео прыснул.
Рука врага метнулась к палочке, но остановилась на полпути.
— Скажи, а герою Поттеру не стыдно за крестника, который в «Слизерине»? – поддел Филипс. Похоже, эта реплика была заготовлена
— Наоборот, он мной гордится. Гоночную метлу подарил, — похвастался Рики.
— Филипс, вместо того чтоб приставать к людям, лучше почитал бы, — вмешался Лео. Рики поймал себя на мысли, что это замечание было очень похоже на стиль Эди Боунса.
— Лео, ты ждешь слишком многого. Для этого надо уметь читать, — напомнил Рики.
— Твое остроумие не помогло «Слизерину» в прошлом году, — проигнорировав намек, перешел к любимой теме Филипс. – А в этом, клянусь, мы вас размажем.
Рики почему-то не был слишком подвержен подобным мечтаниям, однако столкновение с Филипсом всякий раз пробуждали в нем слизеринский патриотизм. Пока он обдумывал, что бы такое ответить, Лео посоветовал:
— Ты здорово поможешь в этом «Гриффиндору», если не будешь высовываться.
— Что касается твоих высказываний насчет «Слизерина», то знаешь поговорку: «Собака лает, а караван идет»? Угадай, кто здесь ты? – ядовито улыбаясь, осведомился Рики.
— Я знаю, что ты – гадюка! – ответил Филипс.
— А ты – бездарный подражатель спортивного комментатора, — сказал Рики. Одновременно Лео потребовал:
— Рики, хватит тратить время на этого хвастуна. Пошли!
И тут в ногах молнией заметалось что-то.
— Ловите ее! – завопил знакомый голос.
Забыв про Филипса, Рики и Лео сосредоточили все усилия на существе. Через несколько секунд в руках Лео извивался вздыбленный и явно рассерженный сиамский котенок.
— Надо же, охотники–укротители, — с издевкой произнес Филипс.
Тогда Лео резко выбросил перед собой руки, сделав вид, что кидает в его сторону котенка, который страшно зарычал. Филипс тотчас отступил и закрыл за собой дверь купе.
К ним подбежал одноклассник Генри Флинт, чьи руки были сплошь исцарапаны, а местами и покусаны. Котенок все так же был на в духе, и в скором времени Лео грозила та же участь.
— Привет, Рики! Это кошмар какой-то. Тиффани совсем обнаглела – заставила меня ловить эту красотку, а она вырывается. Отнеси ее в купе, там хоть не сбежит.
— Она лезет к моей сове! – воспротивился Лео, но все же они отошли подальше от купе Филипса.
— Не может же она по поезду носиться! – простонал Генри.
— А ты ей ничего не сделал? Не щипал, не придавил? – спросил Рики.
— Мерлин упаси! Да ты посмотри на этого зверя! Я ее уже боюсь. Она постоянно из рук вырывается.
— Тогда ясно. Кошки не любят долго быть на руках, — понял Рики. — Постараюсь ее отвлечь от совы. Вернуться бы скорее.
Лео уже не возражал, он жаждал освободиться от разгневанного котенка. Он буквально отбросил ее от себя подальше, что вызвало испуг Боба Бута и возмущение Тиффани, сидящих в купе. Кошечка, в самом деле, тут же начала карабкаться наверх.