Рикошет из прошлого

Кофф Натализа

Замер, глядя на Таю. Она застыла, словно вкопанная. В ее глазах увидел слезы.

– Поехали, - уверенно проговорила она. А я, словно в ступоре, кивнул и вышел вслед за малышкой из квартиры.

– Давай я за руль сяду?
– предложила Тая, когда мы подходили к машине.

– Все в порядке, - ответил я, придерживая для нее пассажирскую переднюю дверцу. В больницу

мы ехали в полной тишине. С тех пор, как я стал жить отдельно от родителей, я не так уж часто приезжал к ним. И не потому, что не хотел. Просто знал и чувствовал, что в отчем доме я не самый желанный гость. Вот и сошли все мои визиты на 'нет'. Единственной моей связью с родней была сестра. Она и новости мне рассказывала и приветы передавала, хотя я и не сомневался, что никто кроме нее и не вспоминал обо мне, а приветы от родителей были придуманы ею.

Около палаты реанимации стояла Алла. Врачи, как ни странно пустили всю семью разом. Понял, что просто жить отцу остались считанные минуты. Не успел я войти в палату, как мать мельком взглянув на меня, вновь повернулась к отцу.

– Пришел, - процедила она сквозь зубы. Такой мать я еще ни разу не видел. Почувствовал, как Тая сжала мою ладонь. А я молчал.

– Слышишь, Михаил, - вновь начала говорить мать, - Твой ублюдок явился.

Я опешил. Нет, мать меня, конечно, не любила, но таких слов я от нее не слышала ранее. Отец открыл глаза. Готов был поклясться, что на какое-то мгновение в его взгляде мелькнула не то что любовь к приемному сыну, а какие-то теплые чувства.

– Молчишь, Мишенька?
– раздался язвительный голос матери.

– Мам!
– одернула мать Алла. Но та продолжала изливать свой яд на отца, и, как выяснилось, на меня.

– Ты ведь хотел его видеть?
– говорила мать, - Теперь-то уже чего скрывать! Давай, расскажи ему. Он ведь спрашивал, кто его отец?

Я посмотрел на мать. Та, прищурившись, смерила меня презрительным взглядом.

– Ты должен был сдохнуть, как и твоя мамаша, - тихо и злобно говорила Зинаида Карповна, - Но ты оказался живучим. А самое мерзкое другое. Я всю жизнь поражалась, как тебя земля носит, выродка!

Я все еще молчал. Просто было плевать на эту женщину. Я пришел отдать последнюю дань человеку, который воспитал меня. Пусть он и не был самым добрым и хорошим отцом, но он был моим родственником.

– Скажи, Миша! Говори!
– потребовала Зинаида Карповна.

Отец, с трудом повернув голову в мою сторону, только тихо прошептал одно короткое слово 'Я'.

Внутри все похолодело. Информация просто

не воспринималась. Только хрупкая ручка Таи удерживала меня от понимания того, что все реально, все происходит со мной на самом деле.

– Вот-вот, - вмешалась в наш разговор мать, - Твой папочка трахнул мою сестру Аньку за моей спиной. И не просто переспал с ней, а изнасиловал по пьяне. А когда она родила, забрал тебя. Наш Мишенька решил, что я обязана воспитать и тебя, Илья Михайлович! А Анька, твоя мать, с крыши и спрыгнула. Послеродовая депрессия у нее началась. Нам переехать пришлось, чтобы люди пальцем не тыкали. И тебе сказали, что отца нет, а мамаша твоя - Анна Задворская. Хотя у Мишки отродясь сестер не было!

Я слушал слова матери. В этот самый момент я чувствовал себя грязным. Права мать - выродок. Другого слова нет. Зачатый в пьяном угаре сын несовершеннолетней и насильника.

Посмотрел в глаза отца, ожидая намека на отрицания. Просто хотя бы взгляда, и я бы не поверил ни единому слову матери. Но отец моргнул. Прошептал 'прости' и закрыл глаза.

Услышал тихий плач справа от себя. На меня смотрела Алла. Сестра. Мы ведь, получается, родные с ней. Вроде и хорошо, да что-то на душе хреново.

Почувствовал, как на грудь легла хрупкая ладошка. Я повернул голову, глядя, как белоснежные пальчики лежат на моем черным свитере. Черное и белое. Я слишком черный, грязный, чтобы иметь право касаться ее, маленького непорочного, хрупкого ангела.

Отчаянно затряс головой. В палату вошла медсестра, следом врач, констатируя факт смерти. А я начал пятится назад, к выходу. В голове четко бились слова матери: 'Ублюдок, выродок!'. Права она, права.

Не оглядываясь, вышел из палаты. Пошел по коридору, с каждым шагом увеличивая скорость. Слышал, как меня зовет Таисия. Окликает, просит подождать. Но я только тряс головой. Нет! Она слишком светлая, чтобы пачкаться об меня.

Выскочил на улицу, грудь сдавило. Хотелось только уехать далеко, туда, где нет никого, даже воспоминаний. Хотелось, чтобы у меня вдруг случилась амнезия, и я все забыл. Но нет, перед глазами появлялись картинки из детства. Тот разговор с отцом, необъяснимая злость матери на меня.

– Илюша, подожди!
– кричала Тая. А я сел в машину. Невидящим взглядом смотрел прямо перед собой. Тая стремительно распахнула дверцу.

– Все хорошо, Таисия, - усмехнулся я, стараясь ее не сильно огорчать. Но боялся смотреть в ее глаза, и видеть в них упрек или наоборот, жалость.

Рванул с места, и только спустя пару секунд, позволил себе посмотреть в зеркало заднего вида. Тая стояла посреди парковки и смотрела мне в след. Сжал руль до боли в ладонях. Так лучше, ей не нужно такое убожество, как я. Не нужно.