Рикошет из прошлого
Шрифт:
– Заходи, горе ты мое, - улыбнулся я. Парень, сгрузив сумки, распрощался. А Алла, оставив пожитки в коридоре, вздохнула.
– Я поругалась с ней, - начала говорить сестра, - Она совсем чокнулась. Да и потом, чужое все там. Папа хоть как-то ее сдерживал, а сейчас....
Алка расплакалась, обнял ее.
– Все хорошо будет,
Сестра обосновалась в спальне. А я задумался о покупке квартиры более просторной, чтобы хватило на всех.
В этот день спать мы легли поздно. Алла, с покрасневшими от слез глазами, завернувшись в плед, стеклянным взглядом смотрела на экран телевизора. Тая, устроившись у меня под боком, что-то печатала в ноуте. А я, переключая каналы, размышлял. Нет, с работой нужно и вправду что-то решать. Моим девчонкам еще учиться нужно. И кто им поможет, если не я?
Таюшка, привалившись к моему плечу, уснула. Понял, что и Алла давно спит, сидя в кресле. Осторожно выпутался из ласковых рук малышки и отнес сестру в постель. Потом вернулся к Таюшке. Она казалась совсем хрупкой, волшебной, словно принцесса из сказки. До жути хотел лечь рядом с ней, укрыться пледом и уснуть. Или просто прижаться губами к ее виску, там, где едва заметно бился пульс. Или провести рукой по щеке. Но вместо этого, осторожно поднял ее на руки и отнес в кровать. Уложил ее рядом с Алкой, и, уговаривая себя, что еще слишком рано переходить к интимным отношениям с любимой девушкой, покинул комнату. Пришлось, правда, под контрастным душем постоять минут пятнадцать. Но это ведь мелочи.
Утром проснулся от аромата кофе. Открыл глаза, зевнул и потопал на кухню. Застыл с улыбкой на лице, видя, как моя Тая в моей футболке готовит блинчики. Сестра, сонная и взлохмаченная, сидела за столом, и недовольно ворчала.
– Иська, - бормотала она, - Ты не подруга, ты - изверг! Если тебе не спиться, зачем и меня разбудила? Почему-то 'Илюшке' позволено спать, сколько вздумается. А мне нет. И где справедливость?
Таюшка только показала язык Алке. А я, немного (да что уж скрывать, довольно сильно) впечатленный зрелищем стройных ножек, прикрытых моей футболкой, решил быстро сходить в душ. Ну, не показываться ведь мне (пардон) со стояком в обществе приличных девушек. И если есть вероятность, что Таюшка промолчит, когда заметит столь бурную радость на ее внешний вид со стороны моего тела, то не сомневался, что Алка отпустит пару шуток в мой адрес.
Выйдя из душа, застыл. Нет, я не любитель подслушивать. Просто так вышло.
– Ал, я не знаю, честно, - как-то потеряно прошептала Таюшка. Нахмурился, собираясь уже вмешаться в разговор, и выяснить, что именно расстроило мою малышку. Но говорить мне ничего не пришлось.
–
– Иська, ты дура?
– без обиняков поинтересовалась сестра. А я, вытирая волосы полотенцем, привалился спиной к стене. Алла меня увидела, но виду не подала. Только заметил в ее глазах лукавые искорки. Вот чертенок!
– Да я готова на что угодно поспорить, что он от тебя без ума, - уверенно говорила Алла.
– Это я знаю, - Тая закрыла лицо ладонями, - Просто ты посмотри на меня и на Илью. Я мимо него пройти не могу, так и хочется потрогать.... А у меня что?
Увидел, как Таюшка прижала ладони к телу, натягивая ткань футболки на груди.
– Чем мне его соблазнять? Этим?
– голос Таи звучал совсем потеряно. А я, как чумной, плохо соображая, пялился на ее плечи, обтянутые футболкой. Еще и стройные бедра практически оказались открытыми.
– Что-то мне подсказывает, подруга, - рассмеялась Алка, - Что моего брата не нужно соблазнять. Он уже того... соблазненный.
Алла встала из-за стола. Подмигнула мне.
– У меня дела, вернусь после обеда, - проговорила сестра, выходя из кухни.
– Предательница!
– крикнула Тая ей вслед, продолжая сидеть за столом спиной ко мне.
Увидел, как она вздохнула, и устроила подбородок на сложенные на столе ладони. Меня она все еще не замечала. Вошел на кухню. Сел за стол напротив девочки.
– Доброе утро, - улыбнулась Тая, - А я тебе блинчики испекла, как ты любишь. Только джем закончился. Но есть сгущенка.
Накрыл ладонью ручку Таюшки. Легонько сжал. Понял, что контрастный душ не помог. Видел ее лицо, ее глаза, робкую улыбку, и на меня нахлынула волна возбуждения, еще более мощная, чем когда-либо. Чувствовал, как кожу ладони буквально прожигает в том месте, где я касаюсь хрупких пальчиков Таюшки. Но какая-то часть меня, скорее всего, именно та, куда перекочевал весь мой мозг со всеми мыслями, та часть все еще сомневалась. Ей двадцать всего. Опыта нет. А тут я, со своими медвежьими руками. Ей бы другого найти парня, более нежного, ласкового что ли. Но следующей мыслью было: 'Не отдам. Моя!'. И все отодвинулось в сторону. Исчезло. Испарилось.