«Рим, конечно Рим», или «Итальянское танго»
Шрифт:
— Ну, тогда Раф предложит тебе выпить. Минералки, конечно.
Пока она со стаканом воды ходила по студии, рассматривая висящие на стенах фотографии, Эудженио курил, беседуя с осветителем и, казалось, не обращал на девушку внимания.
— Достаточно! — Он загасил сигарету и махнул рукой Кристине. Пожалуйте, крошка, в мои владения. Попробуем немного поколдовать.
В кабинете Эудженио, похожем на актерскую уборную, переодетая в легкое синее хлопчатобумажное кимоно Кристина, подверглась длительной и захватывающей процедуре. Эудженио проделывал сложные манипуляции с её волосами, лицом, кожей, не позволяя смотреть в зеркало. Ей было видно лишь его лицо и внимательно присматривающиеся,
— Финиш. Нокаут. Все на лопатках. — Эудженио сдернул с плеч девушки покрывало и бросил ей на колени черное бикини. — Быстро переоденься и под объектив. Кстати, можешь звать меня Джено, когда будешь рыдать от благодарности. Маэстро Джено. О'кей?
— А я Кристина, просто — Кристи. Это настоящее имя, — сказала она, натягивая за ширмой купальник. Здесь не было зеркал, лишь любопытным рукам, ощупавшим голову, удалось обнаружить пышную копну взбитых волос.
Босая, хмурая от волнения девушка вышла на обозрение стилиста и он, загадочно усмехнувшись, подтолкнул её к большому, занимавшему всю стену зеркалу.
Кристина не узнавала себя, но незнакомка в зеркале ей понравилась: растрепанные пряди слегка вьющихся золотисто-русых волос, темные брови над серьезными, глубокими, густо очерченными глазами, чуть припухшие губы.
В павильоне оператор с интересом посмотрел на обновленную Кристину.
— Тебе не кажется, Эудженио, что ты влюбился в Клаудию Шиффер? Так и лепишь близняшек.
— Ну уж, нет! На этот раз — ничего общего. Разве что волосы и этот взгляд… Извини — это её собственные глаза и собственная манера глядеть исподлобья — затравленное дитя посткоммунистического рая.
— И при этом улыбка шкодливого ребенка. Я же вижу, это твоя улыбка, Джено, твои фирменные губы, — не сдавался оператор.
— Мне пока ещё не удалось улыбнуться. Слишком волнуюсь, — призналась Кристи, входя в теплый свет софитов.
— Конечно, крошка, это за тебя улыбается наш кудесник Коручи. Черт его знает, как ему это удается, но уж если удается — полный триумф!
— В данном случае я превзошел самого себя. Еще бы, в кои веки шеф лично просил меня заняться этой крошкой, — ответил Эудженио, вопросительно посмотрев на Кристи. — Уж не дядюшка ли он тебе?
— А как фамилия вашего шефа? — живо поинтересовалась она.
Мужчины разом засмеялись.
— Может, шеф не успел тебе представиться, но директора «Стиля», проявившего такую трогательную заботу о незнакомой русской девочке, зовут сеньор Бертрано. Анджело Бертрано. Надеюсь, наша работа ему понравится.
Кристи была озадачена. Анджело Бертрано, принявший её у себя в кабинете, действительно, оказался совершенно незнаком ей. Он извлек из толстой папки сделанные накануне фотографии и тихо сказал:
— Хорошо. Действительно, совсем неплохо. Слишком похоже на Клаудию Шиффер, но это — почерк наших ребят. На самом деле вы, синьорина, — он окинул Кристи профессиональным взглядом, — не имеете с одиозной звездой столь разительного сходства. Избави Бог! Я не хочу принижать ваших достоинств! Да и Клаудию лично я не считаю настоящей красавицей. В ней есть целый букет качеств, делающий вполне заурядную красотку поистине «возлюбленной объектива». Свет софитов преображает её — легкость, игривость, противоборство кокетства и насмешки над ним, — это талант, редкое дарование. Хм… У вас все ещё впереди, Кристина. И вовсе не обязательно становиться тенью знаменитости. Я поговорю с Эудженио Коручи. А это — контракт, который мы готовы заключить с вами. Внимательно ознакомьтесь. Предупреждаю: о твердом гонораре пока говорить не имеет смысла. Три месяца вы будете как
Через две недели фотография Кристины появилась на обложке престижного дамского журнала. Оператору удалось добиться редкого эффекта — девушка в серых кружевах была очень хороша, вызывая ассоциации с целой вереницей изысканных красоток, начиная от Бриджид Бордо, и в то же время — она была сама собой, обдавая ароматом луговой свежести.
С номером журнала Кристи словно на крыльях летала по улицам Рима, чувствуя себя победительницей и равноправной соучастницей праздника золотой осени, полонившей город. Середина ноября здесь напоминала российское «бабье лето» — буйство бронзово-алых тонов, потоки солнечного света, веселящего душу — все подыгрывало победному настроению.
Кристину тепло поздравили в агентстве, и теперь она чувствовала себя именинницей. Хотелось, чтобы праздник длился вечно. Она позвонила Бэ-Бэ, но не застала её дома — непоседливая красавица, видимо, отправилась в очередные «гастроли». В гостиницу идти не хотелось. Кристина решила провести вечер в одиночку, почти уверенная в том, что где-нибудь на улицах города затормозит рядышком белая «Ланчиа» и улыбающийся Эммер распахнет перед ней дверцу.
Невероятное везение с агентством «Стиль» Кристи адресовала купленному у «Версаче» платью. На пороге расставания с Римом она шагнула в роскошный салон загадав: если хватит денег на покупку — фортуна на её стороне, если не хватит — надо смириться с неудачей. Кристина попросила примерить выставленную на витрине модель, даже не осведомившись о цене. А когда увидела себя в этом туалете, то поняла, что сделала опасный ход: вызов, брошенный удаче не был обычной игрой в «орел или решку». Платье, без сомнения, создавалось для неё и только её одну дожидалось на сияющей витрине. Да и она, казалось, росла и хорошела для этого шелковистого шедевра, любовно и откровенно подчеркивающего её красоту. Не снимая платья, Кристина попросила выписать чек и дрожащей рукой протянула имеющиеся купюры. Она не стала смотреть на цифру, выскочившую в окошечке кассового аппарата — это был не обычный риск транжиры, а опасная игра в рулетку. Продавщица, сосчитав деньги, улыбнулась и вернула 1500 лир. Вспыхнувшая от радости Кристина решила, что с этого момента обязательно будет счастлива — в Москве или Риме — где угодно и не смотря ни на что.
Как она могла забыть о чудесном платье? Следовало немедля заскочить в отель, приодеться и отправиться на встречу со своим везением! Она была уже готова покинуть номер, когда зазвонил телефон.
— Кристи, как хорошо, что я застал тебя, уже потерял надежду дозвониться. У меня сегодня маленький праздник Будут только близкие друзья. Мне бы хотелось увидеть тебя. — Сказал Стефано и не дожидаясь ответа добавил — мой шофер будет у отеля через двадцать минут.
— Спасибо. — только и смогла проговорить опешившая девушка.
Ее вез за город роскошный «кадиллак», она чувствовала себя принцессой в новом платье, а в сумочке лежал журнал, означавший победу. Ну как не одуреть от счастья? И только на самом донышке души тоскливо подвывал жалобный голосок: ты хороша, ты почти знаменита, ты фантастически удачлива — и ты одна. А не позавидовать ли тебе влюбленным парочкам, ужинающим сейчас вдвоем при свечах в предвкушении долгой пылкой ночи… Элмер, что за манящий соблазн в звучании этого имени. Элмер — это бархатистая вкрадчивость насмешливого голоса, небрежная легкость движений, захватывающая дух глубина.