Римлянин 2
Шрифт:
— Да, хорошего мало, — кивнул Кренц. — Но, кажется мне, что Его Величеству плевать. Правда, лихорадка у него была жуть какая сильная. Рвало страшно дня три, его эскулапы какими-то лекарствами потчевали, но он выкарабкался. Ещё потом, через пару дней, троих легионеров из первой когорты деревянным палашом отдубасил! Здоровья у Его Величества на центурию легионеров хватит, думаю. Крепкий человек, сразу видно, эта, гин… гин… как там говорил ментор биологии Паульс? Ну, наука, которая изучает наследственность?
—
— Генетика! — вспомнил адъютант Кренц. — Вот! Генетика у Его Величества очень хорошая! Рана зажила очень быстро!
— А как человек вообще, Его Величество какой? — поинтересовался молодой легионер, сидящий на бочке.
— Жёсткий, но справедливый, — без раздумий ответил ему Карл Кренц. — Вы бы видели, как он ганноверцев раком поставил! Эх…
— Так получается, что Ганновер теперь наш? — недоуменно спросил молодой легионер.
Какой-то этот молодой был тощий. Скулы отчётливо видны, нет, физическая форма нормальная, то есть мышцы на костях крепкие, но всё равно слишком тощий для строевой службы. Неудивительно, что он попал в гарнизонные войска.
— Ага, точно наш, — ответил Кренц. — Все крепости сдались, стольный город сдался, армия сложила оружие и доставлена в Шлезвиг, в фильтрационные лагеря.
— А чего не разогнали? — не понял молодой.
— Так зачем столько рекрутов по домам разгонять? — усмехнулся Кренц. — Их постепенно проверят, а затем в тренировочный лагерь в Россию, где из них сделают нормальных легионеров.
— И много там этих? — спросил старый.
— Тысяч пятнадцать наскребли, — ответил Кренц. — Полноценный легион, считай.
— Да уж… — вздохнул молодой. — Блин, надо как-то проверку пройти… Надоело уже на этих бастионах торчать…
— А что за проблема? — не понял его Кренц.
— Да недовес у меня, — вздохнул молодой печально. — Комиссионные доктора говорят, что глистов нет и здоров физически. Но всё равно с таким недовесом в строевой легион нельзя. Позавчера вышел приказ коменданта, ставят меня на двойной паёк. Думаю, за пару месяцев раздобрею и убуду в Америку.
— И чего ты в Америке не видел? — усмехнулся пожилой. — Дикари, англичане и испанцы кругом, жратвы нормальной нет, враждебные индейцы норовят пристрелить из-за угла, дружественные индейцы тоже не подарок — не служба, а сплошное наказание. Или ты за длинным рейхсталером повадился?
Жалование в экспедиционном корпусе — это притча во языцах. Комиссованные по здоровью и травмам легионеры оттуда возвращались обеспеченными людьми. Настолько обеспеченными, что почётная пенсия эвоката была лишь приятным бонусом к отличному состоянию.
— А сам бы ты отказался, старик? — недовольно поморщился молодой.
— Староват я для таких путешествий, — вздохнул старый легионер. — Меня и тут хорошо кормят.
— Ладно,
— Повезло тебе, — снова тяжко вздохнул молодой. — Ладно, удачи тебе.
— И вам удачи, ребята, — кивнул им Кренц.
//Вольный город Ахен, дворец бургомистра, 31 декабря 1743 года//
— Ваше Величество, — тихо шепнула Таргусу Зозим. — Евгений, принц Савойский, скончался трое суток назад.
Таргус, до этого слушавший заседателей, обсуждавших условия будущего мира, помрачнел.
— На похороны я уже не успел, — тихо ответил своей заместительнице Таргус. — Передай мои соболезнования его родным. И обеспечь наследование его имущества в соответствии с завещанием.
— Будет сделано, Ваше Величество, — кивнула Зозим и убыла из зала заседаний.
Бургомистр, Якоб Колумбус, чувствовал себя не в своей тарелке. В его дворце собрались представители мировых держав, причём просто поставив его в известность о том, что мирные переговоры состоятся именно у него во дворце.
Таргус ему не сочувствовал, так как видел, что дворец чрезвычайно дорогой и явно построен не за счёт одной только заработной платы бургомистра. В Шлезвиге такое попросту невозможно…
—… Верхняя и Нижняя Силезии, таким образом, остаются за Прусским королевством, — продолжал арбитр.
Речь шла о личном провале Марии Терезии, которая выбрала не того кандидата в мужья своей сестре. Будь выбран Таргус, всё уже несколько лет как было бы кончено, и Нижняя Силезия осталась владением германских кайзеров.
Но история не знает сослагательного наклонения, поэтому король Фридрих II — это единственный из противников Таргуса, кто сумел выйти сухим из воды и получить при этом существенную прибыль в территориях.
Мария Терезия сейчас сидела недовольной, помахивая китайским шёлковым веером.
Таргус вновь посмотрел на её наряд: прогрессивное по нынешним временам платье состояло из белого мундира в стиле «милитари», а также очень короткого платья, под которым находились белые штаны в том же стиле и длинные чёрные сапоги.
Штаны на женщине — это моветон. Нравы в нынешней Европе весьма пуританские, не считая России, конечно же, где тётушка Таргуса время от времени устраивает карнавальные балы с переодеванием мужчин в женское, а женщин в мужское. Но это лишь шалости, а вот за постоянное ношение штанов любую женщину могли предать суду. Но не императрицу «Священной Римской империи», разумеется.
Таргус таких предрассудков насчёт выбора женщинами одежды был лишён, поэтому в Шлезвиге и Швеции были отменены всякие запретительные законы, касающиеся того, кто и во что должен одеваться.