Римлянин
Шрифт:
Карл Фридрих наконец-то утащил невесту наверх, ему вслед сально улюлюкали гости, уже изрядно поддатые.
Таргус взял со стола кубок с разбавленным вином и лишь слегка пригубил напиток, делая вид, что пьёт, в это время поглядывая на гостей. Он специально оставил кубок без внимания на несколько минут, чтобы дать потенциальным отравителям шанс. Да, параноидально. Но если ты параноик, это совсем не значит, что за тобой не следят.
Один холёный франк удовлетворённо улыбнулся, глядя на Таргуса. Поставив кубок, Таргус дал незаметный знак гренадёрам, которые верно
Его поймали, дали под дых и спокойно увели из праздничного зала, где гости уже начали совершенно некультурно жрать и пить, без тостов и прочих систем упорядочивания пьянки.
Таргус же передал кубок подошедшей служанке и она понесла его в подвал, где содержимое будет перелито в сосуд, который будет запечатан и доставлен в «Промзону», где уже завтра дадут заключение о возможном яде.
— Карл Петер! — позвала его сидящая за столом Елизавета, дщерь Петровна. — Иди ко мне, мой золотой!
Она приехала в составе небольшой делегации, полуофициальной. То есть Анна Иоанновна знала, что Елизавета едет в Шлезвиг, но делать с этим ничего не стала, вообще никак не отреагировав на данный выпад.
— Здравствуйте, Ваше Высочество, — покладисто поклонился Таргус.
Цесаревна сидела за столом в окружении своей немногочисленной свиты: какого-то молодого возраста типа с постной рожей и коротким париком-аллонжем, какой-то смазливый хлыщ без парика, но с напудренными волосами, а также свита из каких-то барышень и Иоганна Елизавета Гольштейн-Готторпская, жена князя Кристиана Августа Ангальт-Дорнбургского которую Таргус видел здесь время от времени. Они были дальними родственниками, но Иоганна Елизавета старалась время от времени посещать родовой замок, естественно, только после его освобождения от данов. Общение с нею у Таргуса как правило ограничивалось только «Здрасьте/До свидания», причин для более тёплых отношений не было. Свита смотрела на него заинтересованно, а Иоганна Елизавета с каким-то непонятным блеском в глазах.
— Ой, да ты брось эту церемониальщину! — попросила его цесаревна Елизавета. — Тётушкой лучше зови!
— Как скажете, тётушка, — кивнул Таргус, но всё же поцеловал её правую руку. — Как добрались?
— Ой, знаешь, погода проклятая… — Елизавета раздражённо поморщилась. — Но на свадьбу бывшего зятя нельзя было не приехать.
Таргус подумал, что не стал бы ехать на свадьбу бывшей жены какого-нибудь из своих многочисленных братьев, но у варваров другие нравы.
— Это Граф Александр Шувалов, мой доверенный, — представила цесаревна молодого типа с постной рожей.
— Приятно познакомиться, граф, — кивнул ему Таргус.
Нет, не приятно.
— А это мой придворный Алексей Разумовский, — представила Елизавета Петровна смазливого хлыща.
— Приятно познакомиться, — ответил ему Таргус.
Они дежурно поулыбались друг другу и на этом закончили расшаркивания.
— С нашей прошлой встречи многое произошло… — посерьёзнела цесаревна Елизавета. — Весь Петербург до сих пор стоит на ушах из-за тех
— Это неудивительно, — хмыкнул Таргус. — Это я касательно мастеровых.
— Не окажешь услугу тётушке? — улыбнулась цесаревна.
— Давайте для этого пройдём в мой кабинет, — предложил Таргус.
— Никак не привыкну слышать такие вещи от шестилетнего мальчугана, — рассмеялась цесаревна Елизавета. — Веди, Вергилий!
Они покинули торжественный зал и поднялись на третий этаж.
— Ничего личного, но я этих людей не знаю, — Таргус намекнул на свиту. — Предлагаю им отдохнуть у камина, в душевной компании вина и закусок. Брунхильда! Окажи содействие гостям!
Явились служанки во главе с Брунхильдой, одетые в честь праздника в парадное. Брунхильда молча кивнула и повела всех нести всё необходимое.
— Мне неловко оставлять людей… — стушевавшись, заговорила цесаревна Елизавета.
— Ответственность за последствия раскрытия некоторых деталей будем нести мы, а не они, — резонно аргументировал Таргус.
— Твоя правда, Карл Петер, — ответила Елизавета.
Таргус прошёл по своему кабинету, в соответствии с этикетом пододвинул стул садящейся Елизавете, а затем уселся в своё кресло и испытующе посмотрел на неё.
— Я могу дать один револьверный мушкет, — произнёс он. — Но только в качестве очень большого одолжения из родственных чувств. Не будь ты моей тётей, Елизавета Петровна…
— Я знала, что мы с тобой поладим, мой дорогой, — заулыбалась Елизавета. — Не буду скрывать, что это сильно улучшит моё положение при дворе Анны Иоанновны. На её мнение мне плевать, но несомненная польза…
— Это очевидно, — прервал её Таргус. — Но я хотел поговорить не об этом, тётушка. Мушкеты — это ерунда.
Елизавета хмуро посмотрела на него:
— Что может быть важнее мушкетов?
— Деньги, тётушка, деньги, — очаровательно улыбнулся Таргус.
Он эту улыбку часами отрабатывал перед зеркалом. На взрослых женщинах работает безотказно. Вот и сейчас Елизавета заулыбалась в ответ.
— Деньги — это всегда хорошо, — произнесла она, озабоченно посмотрев на ногти левой руки.
— Мы же родственники, а нет ничего важнее крови, — Таргус поднялся из кресла, прошёл к стальному сейфу, открыл его ключом и с напряжением, поочерёдно вытащил оттуда четыре мешочка. — Здесь две тысячи рейхсдукатов. Они твои, тётушка.
— Просто так? — настороженно спросила Елизавета, не отрывая глаз от развязанных Таргусом мешочков.
Четыре мешочка весили суммарно семь килограмм, что в его возрасте довольно тяжеловато.
— Разумеется, нет, — улыбнулся Таргус. — Мы не в сказочном мире, где маленький мальчик может передать своей тётушке две тысячи рейхсдукатов просто так. Есть необременительная работа, которая также может пойти тебе на пользу, тётушка. Анна Иоанновна, долгих лет ей царствия, не вечная…
— Охо… — только и смогла произнести цесаревна Елизавета.