Римская волчица. Часть первая
Шрифт:
— Садитесь, пожалуйста.
Электра оценила то, как плавно, без резких движений, демонстрируя полную неагрессивность он сел, сложил руки на колени. Оценила и прекрасную мускулатуру. Чтобы сохранить такую форму, очевидно, нужно было не распускаться, годами поддерживая в изоляции жесткую самодисциплину. Вот это бицепсы! На правом плече набит символ легиона Минервы, на запястье — какие-то браслеты, на левом предплечье — исключительно злобный козерог, помилуй боги, у этого козла не только рога, но и клыки. Встреть она его на улице, точно бы решила — человек опасный
— Конрад Марциал Тарквиний. Рад знакомству. — Он еще помолчал, потом протянул руку к откидному столику, взял оттуда пачку бумажных салфеток и протянул ей. — Вот, прошу, доступное мне достижение цивилизации. Простите, больше ничем не могу проявить гостеприимство, условия очень ограниченные.
— М?
— У вас ржавчина. На носу.
Мгновение она недоуменно таращилась, не понимая, на что рассердиться больше — нарушение границ, комментарий по поводу внешнего вида или то, что все предыдущие собеседники дружно промолчали насчет испачканного носа.
— А. Это неважно.
— Я на «Светоносном»?
— Пока на «Кроносе».
— А где Янус Метелл? Серьезное у вас, должно быть, дело, если меня достали из могилы.
— Янус Метелл подал в отставку сразу после подавления вашего мятежа. И да, дело у меня серьезное.
Он коротко подумал — вспоминал или, может, рылся в чипе.
— Тогда мальчик Аурелиев? По всему выходит, что он должен был бы занять пост адмирала.
Она покачала головой.
— Теперь я вас поспрашиваю. Можете рассказать, за что сидите?
— Как это вы так не подготовились?
— А вы своими словами расскажите.
Он побарабанил пальцами по колену. Глаза у него оказались серо-синие, светлые, а ежик — почти седой.
— Я не одобрял стагнацию нашей цивилизации. Бессмысленное болото, лучшие офицеры проводят жизни, тренируя своих подчиненных для такой же пустой службы. Мы — старшие офицеры Форпоста — были едины в своем мнении. Но сенат не хотел нас слушать.
— И тогда вы?
— Замыслили спровоцировать внешний конфликт с конкурирующей цивилизацией. Я считал, что это встряхнет человечество. Но нас предали. Моих соратников расстреляли, я приговорен к бессрочному заключению.
— Что вы подразумеваете под конфликтом? Вооруженное столкновение?
— Удар превентивного возмездия.
— Поясните?
— А вы у кого учились, Электра из рода Флавиев, исполняющая обязанности адмирала Второго флота? — удивился Конрад.
— Я математик. Общая теория, логистические задачи.
— Ах, вот что. — Комментарий, если он имелся, легионер благоразумно оставил при себе и спокойно пояснил. — Удары превентивного возмездия — это такая военная казуистика. Иногда мы оцениваем вероятного противника как опасного и тогда считаем себя вправе отомстить за возможный ущерб заранее.
— Ничего себе у нас военная доктрина! И кому же вы собирались превентивно мстить?
— У нас есть только один соперник, зато последовательный и опасный. Так называемое Единение Халифата. Даже на Форпосте то и
Электра огляделась, придвинула табурет и села напротив, не отводя глаз от лица Конрада. Теперь она снова смотрела на него снизу вверх, но решила, что это не стоит внимания.
— Что же, в целом позицию вашу я поняла. Теперь хочу разобраться, можете ли вы быть мне полезны.
— У вас тут что, государственный переворот в условиях информационного сбоя? Получается, вы меня выковыряли из лунной тюрьмы, но не знаете, чем я могу быть вам полезен?
— Выковыривала я не вас лично, так уж вышло. Но теперь приходится работать с тем, что есть. И я должна понять, кто вы для меня — военный преступник, заложник, союзник? Угроза или помощь?
Он хмыкнул.
— Ну что же. Мне встать, повернуться? Как оценивать будете?
— Действительно, непросто, да? Тогда давайте так: если полезны не будете, положу вас, откуда взяла.
Конрад откинулся на своем стуле, сложил руки на груди и слегка улыбнулся.
— Сразу стало яснее. Что ж, попробую ответить. Точнее, отвечу после того, как пройду психологические тесты и рекондиционирование — меня держали в одиночке, периодически замораживая. Я не могу гарантировать свою адекватность и прежние компетенции.
Услышав про одиночку и заморозку, Электра нахмурилась и покачала головой. Страшная судьба. И с Люцием сделали бы то же. И с ней сделают, если только она ошибется и попадется. Она представила себе полную изоляцию, вынужденное бездействие, информационную тишину без надежды на перемену участи, годы в такой вот клетушке, и передернулась. Лучше уж сразу традиционный римский финал.
— Я не могу обещать, что буду полезен, — нахмурился он в ответ. — Пришлите военного психолога, пусть даст заключение. Я уже достаточно сделал ошибок в прошлом.
— Понимаю, что специалист бы пригодился. — Она серьезно посмотрела ему в глаза. — Но понятия не имею, укомплектован ли штат флота военными психологами. Если они тут водятся, то пожалуйста, общайтесь, я к вам пришлю кого-то.
— Понятия не имеете? — Похоже, терпение Конрада имело свои границы. — Вы флот в наследство что ли получили? Или на дороге нашли?
— Примерно.
— А что же случилось с настоящим командующим? Вы так и не сказали. Убили его в честном бою?
— Почти что в наследство, вы угадали. Депозитум мизерабиле. Люций Аурелий был моим женихом. Теперь он в глубокой коме и шансов подняться у него не так много.
— Сочувствую. — Он поискал глазами, потом передал ей стакан воды.
— Сочувствие принимаю, но в карман его не положишь. — Она сжала зубы, игнорируя дурацкую воду. — У меня на шее висит огромный флот без адмирала, как мельничный жернов примерно. И на носу военный конфликт. А вы, сдается мне, все еще военнообязанный. Если война начнется, вам придется встать в строй в любом случае.