Ринг за колючей проволокой
Шрифт:
Андрей в два прыжка очутился рядом с Каримовым. Уголовники бросились на смельчака. Но Бурзенко опередил их. Прямым справа он сбил с ног одного, мгновенно повернулся к другому и, увернувшись от тяжелого размашистого удара, приблизился к бандиту вплотную. Тот попытался отскочить, но не успел. Андрей обрушил на него апперкот – удар снизу по солнечному сплетению. Охнув, бандит повалился на пол.
На помощь бросился и голландец. Вдвоем с Андреем они быстро заставили бандитов отступить и обратиться в бегство.
– Что ж вы… одного бьют, а вы
Андрей многого еще не знал. Он был новичок в Большом лагере. Он не знал, что такие избиения здесь происходят ежедневно.
Заключенные молчали.
– Посмотрим, насколько тебя хватит, – мрачно ответил киевлянин Чесноков. – Ты думаешь, на этом все кончилось?
Глава двадцатая
Пророчество киевлянина сбылось. Едва заключенные улеглись на своих матрацах, как в барак толпою ввалились зеленые. Это были «буйволы» во главе с Трумпфом. Притаившись на своих местах, узники с жалостью посматривали на новичка: бить будут…
– Где тут боксмайстер? – насмешливо спросил Трумпф.
Прятаться было бесполезно. Андрей неторопливо слез с нар:
– Ну, я…
Бандит презрительно осмотрел Андрея.
– Этот скелет? Боксмайстер?
Два уголовника с синяками под глазами услужливо подтвердили Трумпфу, что это он и есть.
– Ха! – бандит осклабился. – Пальцем ткни – упадет!
Андрею бросили боксерские перчатки.
– Надевай!
Но поднять их Бурзенко не успел. Рядом с ним оказался Миттельдорп. Схватив перчатки, голландец встал перед бандитом.
– Я тоже боксер. Давай схватимся. По-честному!
Белесые брови Трумпфа угрожающе сдвинулись.
– Опять, Гарри, напрашиваешься? Мало я тебя бил?
– Назначай судью!
– Ну, держись! – Трумпф стал натягивать перчатки. – Обработаю тебя. Для разминки.
Бурзенко понял, что Гарри пытается спасти его, принимая на себя ярость зеленых.
Андрей стал возражать. Но Трумпф прорычал:
– Ты, скелет, смотри и дрожи! Сейчас и до твоих костей доберусь!
Уголовники расступились, освобождая место для поединка.
Бурзенко еще не знал, что его новый друг голландец не первый раз боксирует с Трумпфом и хорошо изучил все коварные приемы недавнего боксера. Выходя на поединок, Гарри жертвовал собой, надеясь в какой-то мере ослабить свирепого бандита. Голландец не был уверен в Андрее. Он опасался, что в жестоком боксерском бою, бою, похожем на избиение, сломается воля русского парня.
Бурзенко мрачно наблюдал за поединком. С первой же минуты он убедился в том, что этот рыжий уголовник с квадратным лицом и покатыми плечами действительно боксер. И притом хороший. Он был тренирован, легко передвигался по полу, легко уходил от ударов, резко и точно бил. Он был хозяином положения.
Гарри отчаянно защищался. Но силы были далеко не равными. Несмотря на все свои усилия, голландец смог продержаться не больше одного раунда…
Уголовники радостными выкриками
– Не трусь, русский! – зеленые подбадривали его. – Ты должен гордиться тем, что тебя бьет настоящий ариец!
– Попробуй только сдаться, лечь раньше минуты, так мы тебя сообща бить будем!
Бурзенко неторопливо снял куртку, сбросил деревянные башмаки, закатал до колен штаны. Так легче будет боксировать. Стал шнуровать перчатки.
– Скелет, не бойся. – Трумпф подмигнул своим дружкам. – Конечно, я буду бить тебя не в полную силу.
Он был уверен, что «бой» продлится недолго. Что может противопоставить ему, профессиональному боксеру, который и в трудных условиях концлагеря продолжал следить за своей спортивной формой и тренироваться, отощавший русский солдат? Да и знает ли он, что такое бокс?
Трумпф начинает бой с покровительственной улыбкой. Начинает активно. Так, ради забавы играет кошка с пойманной мышью. Трумпф атакует. Бьет прямым ударом левой. Андрей уклоняется. Бьет правой – то же. Еще левой, еще правой, левой… Андрей уходит от ударов уклонами, нырками. Руки держит свободными. Свободными для нанесения удара. И, экономя силы, отвечает на удар ударом, на атаку – контратакой.
Андрей понимает, что от результата боя зависит многое. Это не просто поединок двух заключенных, это испытание. Что ж, он готов.
И Трумпф понял, что перед ним не новичок. С лица слетела покровительственная улыбка. В маленьких голубых глазах загорелись злые огоньки. Он, видимо, решил кончить встречу одним натиском и бросается в атаку.
Но Андрей начеку. Делает шаг назад и сразу, без подготовки, наносит один за другим два коротких удара. Попал! Противник прижимает локти к туловищу.
Зрители – уголовники и политические – поражены. У Трумпфа, непобедимого Трумпфа, вожака «буйволов», оказался достойный противник! Один из «буйволов» вышел и стал исполнять обязанности судьи на ринге.
– Тайм! – закричал судья, когда Андрей стал теснить Трумпфа. – Кончилось время первого раунда!
Бойцы разошлись. Андрею подставили табуретку, и он сел. Гарри Миттельдорп стал обтирать его влажным полотенцем. Другой политический, Курт, сунул в рот Андрею маленький леденец.
– На, друг, подкрепись.
Это был дорогой подарок. Сахар люди не видели годами. Заключенным иногда удавалось выменять у преступников на сделанный в мастерской портсигар или мундштук кусок хлеба, маленькую конфетку. И добытый нелегким трудом леденец заключенный отдал Андрею. Это было признание.
Второй и третий раунды проходят так же напряженно. Темп боя высокий. Судья то и дело бросается вперед разнимать сцепившихся бойцов. То и дело слышны его возгласы: «Брэк!» – «Шаг назад!» Боксеры делают шаг назад и снова сходятся в ближнем бое. Ни тот, ни другой не уступает, обмениваясь быстрыми, беспорядочными ударами. Бьют по корпусу, по локтям, по перчаткам… Андрей устал, ему трудно дышать. Но и противник выдохся.