Ринсвинд и Плоский мир
Шрифт:
– Ну что ж, отлично, – произнес он. – Но ты не должна мешать мне. И ты будешь делать все, как я скажу, понятно?
– Веди, о Великий Волшебник! – поклонилась Бабочка.
– Так я и знал! – воскликнул Маздам. – Яд!
– Нет, нет. Это не едят. Это втирают в тело, – объяснил Профессор Спасли. – Смотри. А потом ты становишься чистым, как это называется у нас, у цивилизованных людей.
Большинство воинов Орды стояли по пояс в теплой воде, целомудренно обхватив себя руками. Хэмиш наотрез отказался покинуть свое кресло, так
– Щипет! – пожаловался Коэн. – От меня кожа отваливается.
– Это не кожа, – покачал головой Профессор Спасли. – Неужели никто из вас никогда не видел ванны?
– Как же, я видел, – отозвался Малыш Вилли. – В ней-то я и прикончил Безумного Епископа Псевдополиса. Там еще плавали такие… – он нахмурился, – пузыри и прочее. И пятнадцать голых служанок.
– Чиво?
– Точно. Пятнадцать. Вижу как сейчас.
– Служанки – это здорово, – заметил Калеб.
– А у нас тут, кроме как о мыло, и не потрешься ни обо что.
– Императору во время ритуального омовения прислуживают двадцать две банщицы, – вмешался Шесть Благожелательных Ветров. – Если хотите, я могу пойти поговорить с гаремными евнухами, чтобы их разбудили. Пожалуй, это можно будет провести как развлечения.
Сборщик налогов горел желанием приступить к своей новой работе. Он подсчитал, что, хотя воины Орды как индивидуумы заработали за свою карьеру буквально горы золота, как герои-варвары они почти все это растратили на различные виды деятельности (внутренне он отнес их к категории «связи с общественностью»), обязательные при их профессии, так что теперь имели право на значительную компенсацию.
Тот факт, что ордынцы не были зарегистрированы ни в одной структуре по сбору налогов [41], к делу никак не относился. Важен сам принцип. Ну и, разумеется, процент.
– Никаких девушек, я настаиваю на этом, – сказал Профессор Спасли. – Вы принимаете ванну для того, чтобы стать чистыми. На женщин будет масса времени позже.
– Назначу свидание, когда все это закончится… – немного робко пробормотал Калеб, с тоской вспоминая одну из тех немногих женщин, с которыми он когда-либо в своей жизни разговаривал. – Она сказала, у нее собственная ферма. Из меня выйдет неплохой петушок.
– Бьюсь об заклад, Проф сейчас заявит, что «петушок» бранное слово, – ухмыльнулся Малыш Вилли. – Правильнее называть «самец курицы».
– Ха, ха, ха!
– Чиво?
Пока Орда экспериментировала с маслом для принятия ванн (поначалу пытаясь применить его внутренне), Шесть Благожелательных Ветров бочком придвинулся к бывшему преподавателю.
– Знаешь, а я вдруг сообразил, что вы собираетесь украсть, – сказал он.
– В самом деле? – вежливо ответил Профессор Спасли.
Он наблюдал за Калебом, который, вроде бы осознав, что столько лет вел неправильный образ жизни, теперь яростно наверстывал упущенное и пытался постричь ногти мечом.
– Легендарный
– Опять не угадал.
– О.
– Так, господа, все выходим, – громко объявил Профессор Спасли. – Думаю, вы вполне усвоили основные правила коммерции, общественных сношений…
– …Ур, ур, ур… Прошу прощения…
– …А также принципы налогообложения, – продолжал Профессор Спасли.
– В самом деле? И что же это за принципы? – спросил Коэн.
– Это когда отбираешь у торговца почти все его деньги, – Шесть Благожелательных Ветров подал Коэну полотенце.
– И все? Да я уже столько лет этим занимаюсь…
– Нет, ты отбирал все, – поправил Профессор Спасли. – И в этом ошибался. Ты убивал слишком многих, а тех, кого не убивал, оставлял слишком бедными.
– А по мне, так это правильно, – пробурчал Маздам, раскапывая серные карьеры своего уха. – Бедные торговцы богатые мы.
– Нет, нет, нет!
– Нет, нет, нет?
– Да! Это нецивилизованно!
– Тут все, как с овцами, – объяснил Шесть Благожелательных Ветров. – С них же не сдирают шкуру в один прием, а стригут каждый год.
Лица ордынцев озадаченно вытянулись.
– Их жизненная политика – режь-хватай-беги, – отозвался Профессор Спасли с некоторой ноткой безнадежности в голосе. – Неудачное сравнение.
– Это чудесный Поющий Меч Бона, да? – прошептал Шесть Благожелательных Ветров. – Я догадался! Вы именно его собираетесь украсть.
– Нет. Фактически глагол «красть» тут не совсем подходит. Ну что ж, господа… Быть может, вы еще не вполне цивилизованные, но, по крайней мере, вы теперь чистые, прилично одетые, а для многих цивилизация именно в этом и заключается. Думаю, теперь настало время… действовать.
Орда приосанилась. Действовать они умели.
– Вперед! В тронный зал! – бросил клич Чингиз Коэн.
Шесть Благожелательных Ветров не сразу сумел сделать соответствующие выводы, но наконец он все-таки сложил два и два.
– Император! – воскликнул он и в ужасе, смешанном со злым восторгом, поднес руку к губам. – Вы собираетесь выкрасть самого императора!
Коэн одарил его алмазной улыбкой.
В коридоре, ведущем в личные покои императора, обнаружились еще два мертвых стражника.
– Слушай, а как так получилось, что вас всех взяли живьем? – прошептал Ринсвинд. – У местных стражников большущие острые мечи. А никто из вас не погиб.
– Наверное, нас собирались пытать, – ответила Бабочка. – Во время нашей битвы пострадали с десяток стражников.
– О-о? И от чего же они пострадали? Вы обклеили их листовками? Или пели революционные песни, пока не свели их с ума? Слушай, кому-то вы нужны живыми.
В темноте половицы пели, отзываясь на каждый шаг хором скрипов и стонов – точь-в-точь как полы в Университете. Однако в прекрасном сияющем дворце это казалось чем-то странным и неожиданным.