Риск капитана

Шатнер Уильям

– Мы не знали, – сказал Кирк.

– И тем не менее вы вмешались, – с горечью ответила молодая баджорка. – С вами чужаками всегда так. Вы всегда думаете, что все знаете лучше. Всегда вмешиваетесь куда не надо.

Кирк, дабы не читать Ларе убедительную лекцию, напомнил себе о цели встречи с нею. Информация. Жизненно важная информация. Абсолютно необходимая, если он хочет найти смысл в этом кошмаре, найти правосудие за смерти… Кирк снова взял под контроль свои мысли.

– Почему вы хотели смерти Нилану?

– Я не желала ему смерти. Я сказала, что он заслужил

смерть.

– И я спросил почему?

Они вышли к месту пересечения палаток и Лара остановилась.

– Моя дочь не в порядке, – сказала она.

– Знаю, – сказал ей Кирк. – Болезнь Ф’релорна.

Седж сказал ему об этом в лодке. Лара покачала головой.

– Инопланетяне ничего не знают.

Кирк не стал с ней спорить.

– Если не это тогда что?

– Вы не поймете.

Кухарка плюнула на землю, потом начала отодвигаться, словно собираясь покинуть его. Кирк знал, что у него есть только один шанс поразить Лару, чтобы вызвать на настоящий разговор, и он это сделал.

– Вы будете удивлены. Я знаю о важности следования совету тестя относительно сбора листьев батерета.

Лара остановилась на полушаге, откинула промаслянный капюшон, и посмотрела на Кирка так, словно увидела его впервые. Кирк указал на забитое облаками небо над ними. Созвездие под названием Пять Братьев все еще не поднялось, да оно было бы невидимо за облаками, но он верил, что Лара поняла его.

– Ведь в этом причина изгнания третьего брата, не так ли?

На мгновение Кирку показалось, что молодую баджорку не убедила его демонстрация того, что ему известны самые сокровенные детали баджорской культуры. Но потом, когда у Кирка не осталось времени чтобы отступить, Эвден Лара потянулась и сжала мочку его левого уха. Очень больно.

Глаза Кирка увлажнились, пока Лара казалось была поглощена отрыванием уха от его головы. Замечательно, подумал он. Она читает мой паг. Это того стоит.Но что поразительно, выражение лица Лары смягчилось и ее хватка на ухе Кирка стала более осторожной.

– Он был вашим другом, – сказала она, словно до сих пор думала, что каждое слово, сказанное Кирком было ложью. – Я не знала что чужаки способны на такие чувства.

Не желая говорить ничего, что могло бы повредить внезапному изменению ее отношения, Кирк продолжал молчать, неуверенный было ли это новое отношение Лары подлинным. Было ли это результатом некоторого латентного экстрасенсорного таланта, прежде не регистрировавшегося среди баджорцев? Или же, что было намного серьезнее, она просто манипулировала им, как мог расчетливый убийца? Казалось не нуждаясь в его реакции, Лара отпустила его ухо, поправила свой плащ, и поглядела на облака.

– Нам надо уйти с дождя, – сказала она, и выбрала направление, которое привело их к центру лагеря и кухонному оборудованию.

Она взяла его за руку, чтобы поторопить, и провела Кирка к столу под навесом. Оказавшись за столом Кирк снял свою одежду и позволил ей развесить ее на соседнем стуле. Когда Лара сняла свой плащ, она показала, что под ним носит ту

же просторную грубую одежду, в которой они с Пикардом видели ее, когда прибыли в лагерь со своим спасителем баджорцем Коррином Тэлом.

Когда Лара, занявшись закрытой жаровней, сказала ему что сделает для него немного чая, Кирк с благодарностью занял место за столом, вытянув правую ногу. Он решил попробовать снова, сосредоточившись на настоящем, а не на болезненных воспоминаниях прошлого.

– Можете сказать мне что не так с вашей дочерью?

– Пророки сочли ее недостойной.

Тихое заявление Лары озадачило Кирка. У него не возникало ощущения, что баджорская религия смотрит на Пророков иначе, чем на доброжелательные существа. Они были непостижимыми, возможно непредсказуемыми, но никогда мстительными.

– Как ребенок может быть недостойным? – спросил Кирк.

И снова Лара говорила кратко и бесстрастно.

– Такова баджорская концепция. Грехи отца переходят на ребенка.

Кирк провел достаточно времени, изучая клингонскую культуру, и ознакомился с работами Шекспира, включая и ?Венецианского купца?.

– Эта также и человеческая концепция. Но позвольте мне не согласиться.

Лара остановила свои приготовления, чтобы серьезно посмотреть на Кирка.

– Будьте осторожны с тем, кому вы это говорите, чужак. Ваши слова для некоторых из нас богохульство.

– Но как?

– Совершенный против Пророков грех имеет точную цену. Пытаться избежать этой цены, даже думать об этом – значит отрицать желание Пророков.

Кирк вспомнил изображение на падде, на которое смотрела Мелис.

– У вашей дочери есть снимок из более счастливых времен.

Лара кивнула.

– Окупация закончилась. Кардассианцы ушли. Это было хорошее время для солдат на Баджоре. Победа.

– Но солдат на снимке…

– Мой муж, – сказала Лара с отстраненным, но гордым взглядом. – Трул отец Мелис.

Грехи отца, подумал Кирк.

– И он отрицал желание Пророков?

– Мой муж был упрям, – сказала Лара, тряхнув головой. Она возвратилась к подготовке чая для Кирка. – Он служил на колониальных мирах, где не помнят старые пути и не уважают Пророков. Он вернулся домой и выступал против легенд. Говорил, что это народные сказки, а не исторические факты. Прилары нашей общины пытались говорить с ним, заставить увидеть свои ошибки. Но…

Кирк нахмурился. Он предполагал, что человек на снимке был убит. Возможно его просто изгнали из религиозной общины.

– Они его изгнали? – спросил Кирк.

– Они заставили его уйти из оборонительных сил. Как он мог защищать Баджор, если не желал защищать Пророков?

Кирк промолчал.

– А потом… потом его нашли с кардасианской латиной в карманах.

Кирк не понял.

– Нашли где?

– На космодроме в Ларассе. В маленькой гостинице. Для инопланетян.

– И…?

Спина Лары напряглась, и она словно окаменела в этой позе.

– Он был мертв. Он имел дело с кардассианами, и они убили его после того, как он дал им то, что они хотели.