Риск капитана
Шрифт:
Кирк едва заметно улыбнулся. Вторая попытка баджорца пошутить была лучше.
– В этом суть моей натуры. – Он хлопнул Коррина по плечу, почувствовав слабое тепло солнца сквозь медленно рассеивающийся облачный покров. – Всего несколько часов до заката. Идемте.
– Верно, – торжественно сказал баджорец. – Не хочется оказаться там ночью.
– Да, – согласился Кирк. – Не в этот раз.
Коррин, управляя парой двигателей из рулевой рубки, поставил их на полный реверс, в то время как Эксин, Рэнн и Фриин толкали платформу от берега. Слабые, зеленые, прозрачные
Единственное что поддерживало его, так это знание того, что всего через день Маккой проведет по ране каким-нибудь удивительным устройством и принесет мгновенное облегчение. Естественно вместе с лекцией. И Кирк даже предвкушал это.
В двадцати метрах от берега Коррин начал разворачивать платформу, чтобы направить ее к маркерным бакенам. Кирк обернулся и увидел, что остальные все еще стоят вместе и наблюдают. Он знал, что они в замешательстве, что они еще не понимают ни того, что происходит, ни того, что он запланировал. И это было понятно. Ложь производила эффект на большинство людей, а большая часть из того что он рассказал им было именно ложью. Но не все.
Он легко проделал путь по качающейся палубе к рулевой рубке. Если бы не его колено и серьезность того, что он задумал, он наслаждался бы ощущением свободы от того, что снова оказался на открытой воде. Но он выбросил эти мысли из головы, как гнал от себя воспоминания о Пикарде. Он не мог позволить себе искренне оплакать своего друга, пока не завершена его миссия.
Коррин крикнул, сообщив Кирку, что они достигнут бакенов Пекарни через десять минут. Кирк ответил, что проверит регенераторы. Десять минут спустя, как было запланировано, Кирк услышал, что двигатели отключились, движение платформы вперед замедлилось, и неприятная килевая качка сменилась на более нежное колебание вверх-вниз. Он увидел, как Коррин появился из рулевой рубки, и направился к корме, чтобы выбросить инерционный якорь прежде чем присоединиться к Кирку возле проема в поручнях, где Кирк разложил снаряжение для погружения.
– Я проверил его, – сказал Кирк, – так что первый выбор за вами.
Коррин подарил Кирку вопросительный взгляд.
– Вы думаете что я вам не доверяю?
– Это старая традиция, – ответил Кирк. – По крайней мере на Земле. Человек, проверяющий оборудование для потенциально опасной деятельности, не знает, какой из комплектов в конце концов попадется ему, поэтому он вынужден проверить каждый комплект так, словно от этого зависит его собственная жизнь.
Коррин задумался.
– Звучит похожим на то, что делают клингоны. Без обид.
– Ничего.
Коррин взял регенератор, маску, и механизм плавучести, лежавшие рядом с Кирком.
– Полагаю люди не всегда хорошо ладили друг с другом.
– Не всегда, – сказал Кирк.
– А теперь вы просто не ладите с другими расами.
Коррин слегка наклонился, чтобы перебросить регенератор через плечи. Кирку вспомнилось кое-что, что сказал ему Седж Нирра.
– Политика и религия, мистер Коррин,
Коррин кивнул головой в сторону берега. Остальные все еще толпились там: маленькие темные пятна на таком расстоянии, и бледно-лиловые плащи женщин были единственной цветной меткой.
– Политика и религия, – повторил он, – в этом весь Баджор.
– Не весь, – сказал Кирк, пристегивая кобуру с оружием к левой ноге.
Подводное оружие напоминало гарпун, используемый на Земле, но стреляло короткими металлическими дротиками, приводимыми в движение сжатым газом.
– Не забудьте о жадности.
Коррин всучил Кирку пару ластов.
– Жадность для кардассиан.
Это могло бы объяснить многое, подумал Кирк. Потом он натянул на голову маску, затянул поворотные соединители, которые герметически припечатали ее перевернутый трегольник к его лицу, и глубоко вдохнул и выдохнул. Все работало. Он отогнул маску в сторону.
– Готовы?
Коррин, уже одевший маску, кивнул. На мгновение Кирк и Коррин скрестили взгляды, и словно установив телепатическую связь, оба мужчины поняли, что они должны сделать. Вместе они развернулись, чтобы встать в проеме между поручнями, с руками на масках, и обхватив свои жилеты с грузилами, они одновременно шагнули во Внутреннее море.
Для Кирка этот момент всегда был мигом возрождения. Плавание в пространстве, в воде, полеты через атмосферу при орбитальном скайдайвинге – каждый бесконечный миг капитуляции перед подавляющей интенсивностью самой жизни.
Он погрузился всего на два метра от поверхности, и на мгновение завис там, когда воздух, попавший в ловушку в сгибах и складках его снаряжения, помчался назад к поверхности порывом бледно-зеленых пузырей. Маленькая струйка воды проникла в его маску, и он запрокинул голову назад и выдул, очистив маску потоком воздуха.
Он взмахнул рукой, и словно по волшебству медленно развернулся в пространстве, чтобы увидеть рядом с собой Коррина, который скорчившись надевал свои ласты. Кирк сделал тоже самое, сосредотачиваясь на каждом движении, ощущая новую окружающую среду. Нежное дуновение воздуха через трубки, питающие маску. Невнятный, приглушенный гул насосов и реуляторов в регенераторе на его плечах. Изменение положения и давления трубок и ремней его снаряжения. Холод темно-зеленой воды, окружающей его руки и голову.
Это был единственный момент, когда Кирк был спокоен. Но он был здесь не ради этого момента. Он был здесь ради дела. Он сконцентрировался, чтобы выйти за пределы ощущений, окружавших его. Он медленно повернулся в воде. Нашел нужный ему желтый трос. Он сигнализировал Коррину, показав на свои глаза под маской, а потом на веревку. Баджорец сделал большим и указательным пальцем круг в универсальном знаке согласия.
Кирк сделал движение рукой, подавая сигнал о спуске. Еще один круг от Коррина. Кирк отрегулировал камеры плавучести, удалив из них воздух обратно в свой регенератор. И когда раздувшиеся вокруг его плеч и груди камеры уменьшились, он начал опускаться.