Риск вслепую
Шрифт:
– Возможно, он ее бросил, потому что его любовь к ней была недостаточно сильна, чтобы привыкнуть к ее недостатку. Если это так, то я разочарована.
– Но ведь сначала ты не хотела, чтобы он с ней жил, – заметил Тони. – Ты говорила, что ее слепота его оттолкнет.
Она поморщилась.
– Ладно, признаю, я непоследовательна, но мне хотелось думать, что мой сын добрее и великодушнее.
– Нет никого великодушнее тебя, – Тони обнял ее за плечи. – Без твоей любви я не смог бы жить.
– Ты меня переоцениваешь, – улыбнулась Хоуп. –
Тони улыбнулся в ответ, и она поцеловала его. Но они оба знали, что на самом деле это не так. Несмотря на свою любовь к ней, он не давал ей того, чего она хотела. Только один мужчина мог ей это дать, и Тони им не был. Она чувствовала, что он всегда это подозревал, хотя и не задавал вопросов.
Тридцать пять лет назад он встретил Хоуп, разведенную англичанку с тремя детьми: приемным сыном Люком, Франческо, рожденным во время ее брака, но не от мужа, и пасынком Примо. Тони влюбился в нее с первого взгляда и очень обрадовался, когда она согласилась выйти за него замуж. Через год она родила ему двух сыновей-близнецов Карло и Руджеро.
С тех пор Тони спрашивал себя, был ли Франческо тайным любимчиком Хоуп, рожденным от самого дорогого ей мужчины. Впрочем, она так обожала всех своих сыновей, что Тони не был уверен в своих подозрениях и не высказывал их вслух.
Хоуп очень не хватало Франческо с тех пор, как он уехал работать в Америку, а затем в Англию. Впрочем, она тосковала бы по любому из своих сыновей, окажись тот на месте Франческо, который иногда ненадолго наведывался домой.
Но три месяца назад он приехал на свадьбу брата и неожиданно остался, чтобы учредить и возглавить новый филиал своей компании. Пока Франческо занимался поисками жилья, он поселился на вилле Ринуччи, в комнате, которую мать всегда держала для него в запасе, даже если и сомневалась, что он когда-нибудь снова ее займет.
Он вернулся, но без женщины, которую некоторое время назад очень любил, и даже не упоминал о ней.
После разговора с мужем у Хоуп весь день было неспокойно на душе, она часто выходила на террасу и смотрела на дорогу в надежде, что Франческо вернется пораньше.
Но уже начало темнеть, а его все не было.
И только поздним вечером, присмотревшись, она увидела подъезжавшее такси. Машина остановилась возле ступеней виллы, и не успел водитель открыть пассажирскую дверцу, как из нее выскочил черный Лабрадор, на ошейнике которого было выгравировано «собака-поводырь». Хоуп все поняла прежде, чем увидела появившуюся вслед за собакой пассажирку – молодую женщину с фотографий, которые ей присылал Франческо.
– Добрый вечер, – окликнула ее Хоуп по-английски. – Вы, должно быть, синьорина Райленд.
Отказавшись от предложения шофера отнести в дом ее багаж, Селия заплатила ему, и он уехал. На ее лице, обращенном к Хоуп, заиграла улыбка.
– Здравствуйте, – сказала гостья на хорошем итальянском. – Да, я синьорина Райленд. А вы, должно
Хоуп была очарована таким приветствием и самой гостьей.
Селия добавила:
– Но если вы мать Франческо, значит, вы тоже англичанка, как и я. По-крайней мере мне так рассказывал Франческо.
– Да, я действительно англичанка, – подтвердила Хоуп, спустившись навстречу Селии. Когда она пожимала руку Селии, ей показалось, что та оценивает ее.
Но Хоуп знала, что это не так. Глаза Селии ничего не видели, хотя в это было трудно поверить. И дело вовсе не в том, что они были большими и красивыми. Они загадочным образом казались одновременно проницательными и бесхитростными.
– Я рада, что мы наконец встретились. Давно пора, – сказала Хоуп. – Пройдемте в дом. Давайте я возьму вашу сумку.
– Спасибо, я сама отнесу.
– Тогда пойдемте. Перед вами пять широких ступенек.
– Если вы пойдете первой, Джако последует за вами.
Джако действительно пошел за хозяйкой дома. Когда они оказались в гостиной, Хоуп предложила Селии сесть, и пес лег рядом с ее креслом.
– Наверное, Джако хочет пить, – предположила Хоуп.
– Возможно, – ответила гостья. – Он так усердно работает.
Хоуп принесла миску с водой, и пес начал жадно лакать. Селия улыбнулась и наклонилась, чтобы его погладить.
Хоуп воспользовалась этой возможностью, чтобы получше изучить гостью. Увиденное привело ее в восхищение. Почему-то раньше она считала, что слепой человек должен неряшливо выглядеть. Теперь она поняла, как сильно заблуждалась. Эта молодая, уверенная в себе женщина не делала себе никаких поблажек. Ее внешний облик был так безупречен, словно она не один час провела перед зеркалом.
У нее были ярко-рыжие волосы, большие голубые глаза и бледная с чуть заметным румянцем кожа. Темно-синий брючный костюм подчеркивал безукоризненную фигуру.
«Если мой сын ее бросил, он полный идиот», – промелькнуло в голове у Хоуп.
– Франческо не говорил, что вы собираетесь нанести нам визит, – сказала Хоуп. – Если бы он сказал, я бы обязательно подготовилась к встрече с вами.
– Он не знает, что я в Неаполе. Я приехала, чтобы вернуть ему его вещи. Он быстро собирался и кое-что у меня забыл.
– И вы проделали путь до Неаполя лишь для того, чтобы ему их отдать? – удивилась Хоуп.
– Не только. Теперь я здесь работаю и решила завезти их самой.
У Хоуп возникло множество вопросов. Ей хотелось расспросить Селию о том, что произошло у них с Франческо, но она сдержалась. Вместо этого она завела с ней разговор о работе. Селия отвечала охотно и не без самоиронии. Похоже, она совсем не испытывала жалости к себе.
Первой мыслью Хоуп было предположение, что ее очаровательная гостья хочет заполучить обратно Франческо, но после разговора с ней она засомневалась в этом. Селия производила впечатление сильной, независимой женщины, которая не нуждалась ни в ее сыне, ни в ком-либо другом.