Рискованное приключение
Шрифт:
«— Нет, Битси. Ты не представляешь, сколько раз я пыталась убедить Чарли открыться мне. Так что еще раз спасибо за то, что доверилась мне.
— О, милая, всегда пожалуйста. Я вывалю на тебя все свои проблемы, если тебе это так нравится.
— Береги себя.
— Да, ты тоже. Надеюсь, скоро увидимся.
— Пока.
— До встречи, милая».
Автоответчик
— Макс…
— Как давно ты знаешь? — перебил он меня.
— Ну-у...
Неожиданно он подался вперед и взревел:
— Как давно ты знаешь?
Мое сердце подскочило к горлу, я вздрогнула и сделала два шага назад, от страха не в состоянии вымолвить ни слова.
— Ответь мне, черт побери, — прорычал он.
Вот оно.
Вот оно.
Господи, я так и знала. Всегда все заканчивается плохо.
Ему невыносима сама мысль о том, что мне известно о ее существовании.
Я не могу, не могу участвовать в этом разрыве. Мне просто нужно убраться отсюда.
Я развернулась и побежала к лестнице, но не добралась туда. Рука Макса обвилась вокруг моей талии, резко остановив меня. Потом Макс дернул меня за руку и завел ее мне за спину, одновременно развернув меня, так что я впечаталась в него грудью. После этого он отпустил мою ладонь, но сжал меня в руках, словно в тисках.
— Не убегай от меня, Нина, — выдавил он.
— Пусти меня, — прошептала я.
— Ответь на один гребанный вопрос.
Я покачала головой, но ответила:
— Арлин рассказала мне в «Собаке» тем вечером, когда Дэймон меня ударил.
— Господи, ты знаешь уже неделю, — отрезал он, словно мой ответ разъярил его еще сильнее.
— Да, — прошептала я. — Пусти меня, пожалуйста.
— Ты знаешь уже неделю, — повторил он.
— Да, Макс. Теперь, пожалуйста, отпусти меня.
— И ты ни слова не сказала.
Я моргнула и попыталась, невзирая на страх, сосредоточиться на его сердитом лице.
— Что, прости?
— Ты не сказала ни одного гребаного слова, — повторил он, сжав меня руками на слове «гребаного».
Я ничего не понимала и решила попробовать успокоить его, чтобы разобраться в своих мыслях, спланировать по шагам свой отъезд, а потом, выполняя их один за другим, убраться отсюда, из Колорадо, отправиться домой и найти какой-нибудь способ залатать свою разорванную в клочья жизнь.
— Я знала, что ты расстроишься, — мягко сказала я.
— Да, ты знала? — язвительно выдавил он.
— Прости.
— За что?
— За то, что я знаю.
Его брови сошлись над прищуренными глазами.
— Ты просишь прощения за то, что знаешь про Анну?
— Я знаю, что ты не хотел бы этого.
Он вздрогнул всем телом и рявкнул мне в лицо:
— Что за херня?
— Я знаю, что вы очень...
Все так же мне в лицо он прорычал:
— Ты ни хрена не знаешь.
Я захлопнула рот и сглотнула. Успокоить его не получалось, и его подавляющая ярость пугала меня до чертиков. Сердце колотилось где-то в горле, я
Наконец я набралась смелости и прошептала:
— Макс, пожалуйста, отпусти меня.
— Объяснись, — потребовал он вместо этого.
Я коротко затрясла головой в растерянности.
— Прости?
— Объясни, с чего ты взяла, что я не хочу, чтобы ты знала про Анну, — приказал он.
— Я...
— Да я всю голову сломал, — оборвал меня он. — С той самой минуты, когда ты прижалась ко мне и отшила Шауну, потому что думала, что она меня унижает, и захотела меня защитить. Тогда я понял, что женщина, которая готова вступиться за меня, несмотря на то, что мы едва знакомы, и на то, что ты могла бы подумать, после всего, что наговорила Шауна, — я понял, что такая женщина может стать для меня очень многим. Поэтому, когда я узнал, как работает твой ненормальный, забитый заморочками мозг, я стал ломать голову над тем, как бы рассказать тебе о своей погибшей жене.
Я моргнула и выдохнула:
— Что?
— Если бы я предоставил тебе такую возможность, Нина, ты бы тут же воспользовалась ею, чтобы вбить между нами клин.
— Я...
— Не отрицай.
— Но...
— И все это время ты знала.
— Макс...
Неожиданно он отпустил меня и отошел, продолжая сердито смотреть на меня, так что я замолчала.
— Значит, ты понимаешь, что творилось у меня в голове на этой неделе.
Я снова растерянно покачала головой.
— Нет.
— Ты знаешь, как она умерла?
— Я... Я знаю, что ее убил Керт.
— Значит, ты понимаешь, что творилось у меня в голове на этой неделе.
— Макс...
— Керт убил ее, и в ту же неделю, когда его убили, в ту же неделю, когда все это дерьмо вернулось после стольких лет — в ту же неделю я влюбился в другую женщину.
Меня словно прошило электрическим разрядом, но все, что я могла, — просто стоять и смотреть.
Макс, кажется, даже не заметил.
— Когда той ночью Мик приехал ко мне сообщить об аварии, сказать мне, что Битси пришлось вырезать из машины и она, скорее всего, никогда больше не сможет ходить, что на Керте нет ни царапины, что Анна скончалась на месте, я решил, что никогда больше не позволю случиться ничему подобному. А потом ты приехала к моему дому в эту проклятую метель.
— Макс... — прошептала я. Я дышала быстро-быстро, почти задыхаясь, но Макс продолжил говорить.
— И пока я все больше влюбляюсь в тебя, убивают Керта. Всю эту неделю я чувствовал себя так, будто снова должен ее отпустить. Но я смог справиться с этим, пока у меня есть ты, пока ты в моей постели, все время такая милая, даже когда споришь со мной, — все это напомнило мне, какая хорошая штука жизнь. И мне пришлось разбираться с твоими тараканами, привыкать к тебе, уговаривать тебя дать нам шанс, и все это время ты знала и позволила мне решать твои проблемы, но ни разу ничего не спросила. Ты даже не подумала, что может твориться со мной.