Рискованные игры без правил

Асланова Елена

— Нет, Настя, все началось еще раньше именно с того момента, как твой отец решил пойти по левой дороге.

Она пыталась сдержать слезы, но не смогла.

— Я не плачу…

Слезы одна за другой стали капать на руки и одеяло. Меньше всего ей хотелось показать ему свою слабость. Егор видел, что она пытается отвернуться от него и, не дав ей этого сделать, молча присел рядом и притянул ее к себе. После этого Настя окончательно разрыдалась и уже больше не сдерживала себя.

— Считай это черной полосой в жизни, которая закончилась. Теперь все позади, — прошептал он

над ее головой, когда она почти успокоилась. — Просто надо понимать, что ты уже ничего не сможешь изменить. Твоя мама, скорее всего, окажется за решеткой, как и Сергей. Ты должна быть сильной и быть готовой к этому. Ты услышала меня?

Она кивнула.

— Сергей обещал забрать заявление, — проговорила она хрипло, неожиданно вспомнив их последний разговор.

— Зачем ему это нужно?

— Не знаю, просто радуйся, — ответила она слабым голосом.

Егор ничего не ответил. Дверь распахнулась, и вошел Тимур.

— Вы все еще здесь? Настя, там твоя мама хочет поговорить с тобой…

— А я нет.

— Ты где ее догнал? — спросил Егор.

— На дороге заставил ее прижать машину к обочине, позвонил Ершову и дождался там Волкова с полицейскими. Ее передал им, и все вернулись сюда. Она сейчас сидит в полицейской машине и ждет тебя…

— Нет, Тимур. Я хочу поскорее вернуться домой и забыть обо всем. Ты не мог бы ей передать мои слова?

— Я же кофе принес вам. Могу и слова передать, — с сарказмом в голосе ответил он. — Тем более после того, как ты утопила мою машину.

— Скажи ей, что отель вместе с остальным имуществом будет продан. Деньги я отдам тем восьми женщинам. Надеюсь, этого хватит, а если нет, то постараюсь получить доступ к тем отцовским счетам. Если деньги останутся, то перечислю все в фонд помощи больным детям. Со стороны покажется, что я свихнулась, но это самое малое, что я могу сделать.

— Ты действительно свихнулась. Настя, эти слова убьют ее, — усмехнулся Тимур.

— Я на это и рассчитываю.

— А где ты сама будешь жить, если все продашь? — спросил Тимур.

— Пока в квартире, которую оставил папа. Потом я устроюсь на работу и придумаю что-нибудь…

Тимур посмотрел на нее скептически, перевел взгляд на брата, вышел из комнаты и закрыл дверь.

— Настя, ты живешь у меня. Я думал это и так понятно.

Настя удивленно уставилась на него, думая, что он шутит. Он не шутил.

— Во-первых, Егор, у меня сейчас сложный период в жизни. Во-вторых, я не помню, чтобы мы об этом договаривались.

— Настя, во-первых, твой сложный период остался позади, во-вторых, мы признались друг другу в любви и возможно, ты сейчас носишь моего ребенка. Я ничего не забыл. Это подразумевает, что мы вместе…

— Ничего подобного! Это самое глупое предложение, которое я когда-либо получала!

— Я тебе ничего не предлагал, а поставил перед фактом. Если ты ждешь что я упаду на колено, то забудь об этом! Я тебе не Назаров!

Она прикрыла глаза, собираясь с мыслями и сказала:

— Ты же понимаешь, чья я дочь?

— Не обижайся, но мне абсолютно наплевать на твоих родителей. На обоих.

— Хорошо, но ты меня до конца не знаешь…

— Ты

умная, уравновешенная, не истеричка, что является огромным плюсом, — начал он. — Ты добродушная с честью, совестью и гордостью, которой хватит на нескольких человек. Мне продолжить?

Настя ничего не успела ответить, Егор продолжил:

— У тебя есть чувство юмора, и ты немного остра на язык. Мой брат это оценил. Ты стойкая и я знаю, что тебя никогда не сломят трудности. Никакие. Ты не перекладываешь свои проблемы на чужие плечи. Здесь я сам вызвался тебе помочь, потому что чувствовал свою вину за наезд, и ты мне понравилась. Понравилась несколько дней назад. Сейчас я тебя люблю. Чего я о тебе еще не знаю?

Они услышали с улицы вопли ее матери и уставились друг на друга.

— Тимур передал ей твои слова.

— Я поняла!

Егор не выдержал ее сурового взгляда и громко засмеялся. Настя опустила ноги на пол и подтянула одеяло.

— Все разговоры с полицейскими переносятся на завтра. Так Ершов сказал. Настя, ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Тимур, ожидая от нее извинений за машину.

Она сделала задумчивое выражение лица и покачала головой. Егор сдержал смех, зная, что это к добру не приведет.

Тимур пробормотал что-то и вышел, громко хлопнув дверью.

— Он ждал извинений за машину, — произнес Егор и сел рядом с ней.

— Я знаю. Обязательно извинюсь, но потом.

— Будем дальше спорить или поедим домой? — спросил он и поцеловал ее в лоб.

Она всматривалась в его лицо и чувствовала, как сердце разрывается от переполнявших ее чувств. Егор ждал ответа и убрал прядь волос ей за ухо.

— Егор, ты самое лучшее, что произошло в моей жизни.

— Хотел тебе сказать то же самое, — улыбнулся он и прикоснулся к ее губам легким поцелуем. — И по этой причине ты выходишь за меня замуж. Будешь упираться?

Она покачала головой и прижалась к нему.

Эпилог

— Зашивайте, — сказал Егор второму хирургу и отошел от операционного стола.

Он снял перчатки, маску, халат, вымыл руки и вышел из предоперационной комнаты. Было около полуночи, когда они закончили оперировать мужчину. Егор вошел в ординаторскую и увидел Веру. Она сидела на диване и листала каналы телевизора.

— Не знал, что вы сегодня дежурите, — сказал Егор, подойдя к кофе машине. — Вы будете кофе?

— Нет, спасибо. Остаетесь на ночь?

— Я домой еду. Этой ночью дежурит второй хирург. Он сейчас пациенту накладывает швы и скоро должен выйти.

— Егор Александрович, как Настя поживает?

— Все еще приходит в себя после родов, — усмехнулся Егор.

— Представляю, как вы радуетесь этому малышу…

— Радуюсь этому малышу? Да я на десятом небе от счастье, если оно существует.

Вера улыбнулась и вышла из помещения, понимая, что ему нужно переодеться.

Егор быстро переоделся и с кофе в руке вышел из ординаторской. Лампы над потолком ярко освещали пол, выложенный бежевой плиткой. Он попрощался с Верой, которая заглянула в палату к пациенту, и вышел на улицу.