Ристалище
Шрифт:
Мужчины выстроились в две шеренги и замерли. Надсмотрщицы опустились на колени. Райя кивнула им на прощание и полезла на носовую надстройку. Найл поморщился, помня о ее животе, но сильная женщина забралась быстро и ловко, словно всю жизнь только этим и занималась.
Найл предпочел войти по колено в воду и перевалиться через более низкий борт. Моряки, окончательно вытолкнув корабль на волны, стали подбираться к борту, стоя по грудь в воде, и по канату забираться внутрь.
— Весла на воду! — решительно скомандовала Назия. — Левый борт назад,
Моряки разбились на две группы, схватились за толстые канаты, дружно потянули на себя.
— Осторожно! — Найл пригнул Райю к своей груди.
Толстая балка, лежавшая по диагонали от носа к корме, поползла вверх, стремительно и тяжело поворачиваясь.
Подвязанный к ней парус рассыпался на головы пассажиров. Братья по плоти поначалу забурчали, отпихивая ткань.
У них быстро возникла легкая потасовка, закончившаяся дружным смехом.
Парус, наконец, ушел вверх, дав людям отдышаться. Поперечная балка заняла свое место на макушке мачты. Моряки торопливо подвязывали канаты.
— Рулевой, нос влево не торопясь! — продолжала командовать Назия, рыская глазами то в сторону берега, то в сторону открытого моря. Принюхивалась, прислушивалась подгадывала ветер. Малейшая ошибка, и парус «захлестнет». Придется самым позорным образом опускать его, укладывать в подвязку, разворачиваться под ветер на веслах и поднимать снова. — Кирнук, угол на себя!
Мужчина опять замешкался, и снова получил удар кнутом.
— Рулевой, прямо! Кирнук, спущу на берегу к рыбам! Обленился на кроличьих хвостах! Тяни угол!
Моряк отвязал закрепленную рядом с ним веревку. Ему в помощь подскочили еще три человека. Все вместе они потянули к себе левый нижний угол паруса, поворачивая балку под заметным углом в оси корабля.
— Рулевой, нос влево не торопясь… — Назия прикрыла глаза.
Найл с изумлением увидел, как вокруг ее тела погасла аура. Это тихое свечение жизни обычно не замечаешь, пока оно есть, но его отсутствие сразу бросается в глаза. Вот только что Назия ничем не отличалась от остальных людей — и вдруг ее аура исчезла. Морячка в этот миг не излучала ничего, она только впитывала, сама становясь волнами, солнцем, небом и ветром.
— Рулевой… Нос влево… Сильно! — начав эту фразу спокойным голосом, Назия закончила ее криком.
Совершенно неожиданно в этот миг парус захлопал, потеряв ветер, судно резко довернуло влево.
Когда новый порыв ветра наполнил ткань, корабль уже шел в совершенно другом направлении.
— Кирнук, отпусти угол, — спокойным голосом приказала надсмотрщица. Вечером без ужина.
Назия, довольная эффектным маневром, подошла к Посланнику и небрежным тоном сообщила:
— Теперь спокойно пойдем. До берега далеко, банку не зацепим. Через три часа войдем
— Мастерская работа, — похвалил правитель.
Вообще-то, он так и не понял, в чем заключалась сложность и умение хозяйки корабля. Но, судя по тому, как светилась гордостью Назия, она сотворила нечто на грани возможного.
— Ветер был удачный, — решила, наконец, выказать скромность морячка. Грех не воспользоваться.
— Посланник Богини, — добавила Райя.
— Что? — не поняла Назия.
— Обращаясь к повелителю, нужно говорить «Посланник Богини», — холодно сообщила главная надсмотрщица.
Назия вспыхнула, однако принципиально идти на нарушение не рискнула, и склонила непокорную голову:
— Прошу прощения, Посланник Богини. Я слишком увлеклась.
— Ничего. На море редко встречаются Посланники Богини. Будем считать, ты просто не знала, как ко мне обращаться.
— Ты можешь обращаться «повелитель» или «мой господин», — с искренней прямолинейностью объяснила Райя. К незнакомым смертоносцам первый титул предпочтительней.
Назия молча проглотила издевательскую лекцию, поклонилась и отошла к корме. Спустя минуту невезучий Кирнук схлопотал за что-то еще один удар кнутом.
Найл подумал, что морячке здорово повезло — Смертоносца-Повелителя больше не существует. Иначе честная надсмотрщица Райя наверняка сообщила бы первому встречному смертоносцу о нарушении субординации надсмотрщицей Назией, паук несомненно передал бы известие о преступлении повелителю вселенной, а тот без малейших колебаний приказал бы публично разорвать морячку на площади в назидание прочим двуногим.
Райя, с любопытством осматривая корабль, забрела на нос, взглянула вниз и надолго замерла, завороженная зрелищем разбивающего волны форштевня. Очнулась она только когда удар особо крупной волны забрызгал ей лицо.
— Как много воды, Посланник, — оглянулась надсмотрщица на правителя. Столько времени плывем, а она все не кончается и не кончается.
— Ты же, считай, всю жизнь на берегу моря провела, — удивился Найл.
— Пески могут быть бесконечны, Посланник, — ответила Райя. Но ведь соль когда-нибудь кончается, правда?
— Вообще-то, да, — согласился правитель. Причем кончается всегда не вовремя.
— А раз соль всегда кончается, — сделала логический вывод женщина, — значит должно кончиться и море, из которого мы его добываем.
Найл промолчал, не зная, как ответить на столь интересное умозаключение.
— Ведь мы постоянно выпариваем его, правда? — молчание Посланника надсмотрщицу явно не устраивало. Раз мы вычерпываем его, то воды в море должно становиться все меньше и меньше.
— Нет, — вздохнул Найл. — Это не совсем так. Понимаешь, когда вода испаряется из твоих прудов, она поднимается вверх и собирается в облака. Когда ее становится слишком много, она падает обратно вниз. Идет дождь. Понятно?
— Плохо, — кивнула Райя. Это значит, дождь пресный потому, что всю соль из него собрали мы?