Ритуал для призыва профессора
Шрифт:
— Ирина, а ты чего? — на ее лице было столько недоумения, что мне как-то стыдно стало за свою панику.
Звук повторился, да так внезапно, что я присела. А вот рыженькая, прислонив швабру к стене, захохотала.
— Это утренний горн. Он будит студентов. Вчера вы его проспали, — утерев проступившие от смеха слезинки, пояснила она.
— Ничего себе будильник! — выдохнула я. — Как такое можно проспать.
— А он магический. Будет только тех, кто должен встать, — Марика вновь схватилась за швабру и принялась наводить
— Ага, — пробурчала я себе под нос, — просыпаться мне, значит, под этот кошмар ежедневно.
— А это проректора идея. Он же офицер высоких чинов, вот и водит тут штуки армейские. А я с детства по казармам с папкой да мамкой. Привычная уже, — Марика все еще тихо посмеивалась, — а вообще у всех, кто его впервые слышит, паника начинается. Вы еще хорошо себя контролировали, у нас по первой три студента с окна сиганули. Думали, демоны на нас прут, — рыженькая снова громко рассмеялась.
Покачав головой, я развернулась и пошла обратно в комнату, как вдруг заметила стоявшего в холле профессора Шау, это у которого все по уставу значится. Он неотрывно смотрел на Марику, и во взгляде его было столько тепла и нежности, что я заподозрила неразделенную любовь.
Хмыкнув, я удалилась к себе.
Умывшись, с грустью поняла, что завтракать мне нечем. Придется опять идти к рыженькой подружке. Стоило мне о ней подумать, как в дверь постучали, и на пороге появилась Марика.
— Ничего, что я к тебе? — помялась она неуверенно.
— Заходи, конечно, — жестом пригласила ее в комнату и тут же спохватилась. — Марика, а может, мы за продуктами сходим, есть очень хочется, — предложила я, разбирая колечки печной плиты. Я до сих пор не сообразила, как на ней готовят и уже подумывала, не гаркнуть ли мне на всю комнату "огонь", чтобы еще какой элементаль откуда-нибудь выглянул.
— Конечно, Ирина, магазин сразу за воротами напротив. Там есть все, что нужно. Но лучше сходить к нашим поварам. Сегодня смена хорошая. Женщины добрые, поделятся и продуктами, и готовеньким чем-нибудь.
Услышав такое предложение, я засомневалась.
— Это тебе, наверное, выдадут, а мне вряд ли.
— Нет, в действительности ректор разрешил преподавателям брать продукты с кухни. Только все зазнайки, не желают питаться крестьянской пищей. Вот и бегают в магазин, покупают стейки баранины и зеленый горошек.
Услышав о вполне знакомых мне продуктах, я непроизвольно хмыкнула. Ну, баранина это ладно, но в горошке-то, что такого высококулинарного. Эта мысль так плотно засела в моей голове, что я все-таки полюбопытствовала.
— Зеленый горошек — еда аристократов?
— О да, я его ела однажды. Такой вкус невероятный: сладкий, сочный с таким долгим послевкусием, — Марика от восторга даже ладони к груди прижала, а я вспомнила столовский гороховый суп и мерзкий запах зажарки для него.
Мда!
— А крестьянской пищей у вас, что считается? — продолжила расспросы я, в тайне
— Да, мясо, яйца, картошка, — девушка замялась, соображая, что еще добавить в этот скромный список, — рыба морская, икра…
— Икра, — перебила я ее, мой внутренний гурман приоткрыл глаз и прислушался.
— Ну, да, в морской рыбе обычно много красной икры. Аристократы ценят речную щуку да судаков. Для простого люда рыбаки сетями рыбу из моря таскают.
— Красную рыбу? — уточнила я.
— Всякую, а что вы так интересуетесь? — теперь уже любопытство проснулась у рыженькой.
— Да так, — отмахнулась я, — а горохом у нас в деревне свиней да кур кормят.
Марика, услышав такое, выпучила глаза и почесала затылок. Смешная она была девочка, открытая, жениха бы ей. Я вспомнила о профессоре Шау, красивый он мужчина, видный, но решила о его интересе пока не говорить, мало ли. Вот разведаю побольше обо всем, что тут происходит, потом и пооткровенничаем.
— Ну, пойдем к кухарке за картошкой и мясом. А храните вы приготовленное где? — ничего похожего на холодильник я не видела, но жизни без него не представляла.
— Так здесь, — девушка распахнула небольшой шкафчик над печью. Я ожидала увидеть там лед или еще что-нибудь, что бы заморозило продукты. — Только не спрашивайте, как это работает? Я и сама не знаю. Просто еда в нем не портиться и все тут.
Я кивнула, в принципе, я не знаю, как фурычит и обычный для меня холодильник, так что ответ — работает и ладно меня вполне устроил.
Выйдя из общежития, Марика быстренько провела меня по аллейке до одноэтажного длинного здания, вокруг которого витал аромат сдобы и ванили. Мой живот призывно заурчал. Миновав небольшое крыльцо, у которого толпились зевающие студенты, мы завернули за угол и оказались у черного входа. Признаться, я немного волновалась, все-таки вторгнуться в обитель поваров — дело серьезное, они же бесстрашные и статусы им нипочем, погонят половником и ученика, и учителя чуть что не так.
Но все прошло даже очень хорошо: мне выдали две сумки с непонятным содержимым, осмотрели меня с ног до головы, обсуди ли при мне же, что вроде с мира другого пришла, а нет во мне ничего нестандартного и скандального и отпустили с кухни с миром, признав скучной и быть сплетней номер один недостойной.
Вернувшись в комнату, Марика быстро распихала тряпичные пакеты и бумажные кульки по полкам кухонного шкафа. Затем вкратце рассказала, как разжигать печь и убежала к себе. А я осталась осваивать иномирную кухню.
Быстро отыскав в бумажных кульках тающее мясо, порезала его на небольшие кусочки и, положив в казанок, залила водой. Вот до этого момента все было легко. Убрав два кольца, я поставила чугунную посудину на печную конфорку. Шатается и крениться. Убрала еще кольцо — вроде стоит надежно. С этим разобрались.