Ритуал привлечения денег
Шрифт:
– Да я раз двести набирал цифирки с твоей карточки. Она и сейчас у меня в кармане. Засалилась аж.
Егор Кузьмич полез в карман вязаного жилета, надетого поверх фланелевой рубашки. Порывшись в кармане, он вытащил визитку, которую я ему оставляла.
– Вот, глянь, твой ведь номерок? – протягивая прямоугольник, спросил он.
Я взяла визитку в руки и обомлела. Вместо гладкого новенького прямоугольника картона взору моему предстал бугристый, с многочисленными проколами кусок чего-то бесформенного.
– Что случилось с визиткой? – не сдержавшись, спросила я.
– Да ты внимания не обращай. Это
– Теперь понятно, почему вы дозвониться не могли, – засмеялась я. – Тут же половина номера съедена.
– Да где ж. Смотри: двадцать шесть, семнадцать, восемьдесят четыре. Все шесть цифирок на месте. – Егор Кузьмич назвал цифры, оставшиеся не тронутыми после вероломного нападения Рыцаря.
– Ну, если не брать в расчет, что это номер мобильного телефона, который всегда состоит из одиннадцати цифр, то можно сказать, что все на месте, – продолжая улыбаться, сообщила я.
– Ах ты, незадача. А я-то думаю, отчего ты не отвечаешь. И тетка в трубку говорит, что номера такого и в помине нет. Я думал, у тебя конспирация такая, – признался Егор Кузьмич.
– У вас для меня новости? – переходя к делу, спросила я.
– Да как сказать. Я ж тебе вроде как обещал поспрашивать у наших, кто что про Дрона слыхал. Значит, должен отчитаться, верно?
– Верно. Узнали что-нибудь?
– Нет, дочка. Никто Дрона твоего не видел. Ни у нас во дворе, ни в городе. Уж неделю не появляется.
– Ну, это я и сама знаю, – ответила я.
– Ты погоди, дочка, не спеши. Я о другом сказать хотел. Когда ты в тот раз ушла, начал я вспоминать, что, значит, необычного у нас во дворе происходило. И вспомнил. В тот день, когда я Дрона во дворе встретил, вон за теми деревьями машина стояла. Чужая, у наших ни у кого такой нет, это точно. И стояла она как-то странно, будто специально с глаз убрать хотели. А когда Дрон ушел, и машина исчезла. Я, правда, не углядел, как она со двора выезжала, но пропала она в скором времени после ухода Дрона. И вот еще что. Я эту машину в нашем дворе еще раз наблюдал. На следующий день после того, как с Дроном беседовал. В тех же деревьях спрятана была.
– Марку машины назвать можете? Или хотя бы цвет? – попросила я.
– Иностранная, это точно. Но не новая. Грязная какая-то. А цвет – синий. Как думаешь, поможет тебе моя информация?
– Уже помогла, – ответила я. – Егор Кузьмич, вы, если снова эту машину во дворе заметите, позвоните мне сразу, хорошо?
Я протянула ему новую визитку.
– Вот мой номер. Только на этот раз от Рыцаря ее лучше оберегайте, – пошутила я.
– Буду беречь как зеницу ока, – пообещал Егор Кузьмич. – А Рыцарь свое уже получил, не сомневайся.
– Ну, спасибо за помощь. Всего доброго.
– И тебе не хворать. Удачи, дочка, – пожелал Егор Кузьмич, закрывая окно.
Я вернулась к машине. Все это время Наталья терпеливо ждала, пока закончится разговор. Отключив сигнализацию, я кивком головы пригласила ее в машину. Наталья села на переднее сиденье, я за руль. Выезжая со двора, я проговорила:
– Егор Кузьмич сказал, что дом на снос готовят. Ваш отец один из тех, кто отказывается выезжать, так?
– Папа не хочет покидать насиженное место. Он вообще
– Но ведь рано или поздно это придется сделать. Чего же он ждет?
– Не знаю. Думаю, просто тянет до последнего. Когда откладывать будет уже некуда, тогда и переедет.
– Насколько я знаю, тех, кто в последнюю очередь выезжает, куда попало расселяют. А если вовремя согласиться, можно приличное жилье получить, – поделилась я информацией.
– Папе все равно. Он в новый дом въезжать не собирается, – ответила Наталья.
– Где же он будет жить?
– В рыбацком домике. Мы уже обсуждали это. До того, как все это произошло, – голос Натальи сорвался.
– Так рыбацкий дом приспособлен под круглогодичное проживание? – уводя разговор от щекотливой темы, спросила я.
– Конечно. Он же в деревне находится. Переметы называется.
– Ну, хоть знаю теперь, куда путь держать, – пошутила я.
Наталья на шутку не ответила. Закрыв глаза, она откинулась на спинку сиденья и затихла. Я не стала беспокоить ее. В навигаторе отыскала дорогу к Переметам, потом включила музыку и сосредоточилась на дороге.
В Переметы мы прибыли, когда уже темнело. Наталья указала дорогу до отцовского дома. Он стоял на отшибе, прямо на берегу речки. Свет в окнах не горел, из трубы не шел дым. И вообще вид у дома был какой-то неприкаянный. Будто хозяева покинули его навсегда.
Дверь была закрыта на навесной замок. Я достала из багажника монтировку и, получив разрешение хозяйки, сбила замок. Войдя в дом, мы сразу поняли, что до нас здесь уже похозяйничали. Беспорядок не сильно бросался в глаза, но все равно было понятно, что в доме что-то искали.
– Предлагаю поступить следующим образом. Разделим дом на участки и будем планомерно их отрабатывать, – обратилась я к Наталье.
– Как скажете, Татьяна, – согласилась она.
Начав поиски с чердака, мы постепенно осмотрели все помещения, включая погреб и надворные постройки. Ничего, хоть слабо напоминающего припрятанный пакет, нам не попалось. Вернувшись в комнату, я уселась на кровать и задумалась. Существует ли вообще этот пакет или Дрон придумал его как гарантию своей безопасности? Я склонялась ко второму варианту. Если бы меня держали в заложниках, я бы так и поступила. Пока похитители думают, что у меня имеется компромат на них, лишить меня жизни они не решатся. Но что в таком случае делать Наталье? Выход один. Продолжать поиски. В рыбацком доме было столько мест, пригодных для сокрытия предметов любого размера, что, не зная точно, что и где искать, можно провести в поисках вечность.
– Что теперь? – Наталья стояла в дверях, вопросительно глядя на меня.
– Ума не приложу, – честно призналась я.
– Здесь мы точно ничего не найдем, – как эхо моих мыслей, прозвучали слова Натальи. – Надо возвращаться в город.
– Хорошо. Поехали. Будем ждать следующего хода похитителей. А сюда мы можем приехать в любой момент, – согласилась я.
Пристроив кое-как замок, мы оставили пустой дом и вернулись в город. Я отвезла Наталью к ней на квартиру, велела звонить, как только появятся новости, и отправилась к себе. Сварив двойную порцию кофе, я наполнила большую кружку и, усевшись в кресло, стала думать. Через два часа упорных размышлений я приняла решение.