Ритуал возмездия
Шрифт:
— Значит, следует ожидать и скорого выхода курьера.
— Да! Возможно, уже завтра ночью.
— Разрешите идти?
— Удачи тебе, Горелов!
Часть вторая
Глава 1
Чечня, 31 мая 2002 г
Боевой отряд майора Лукина, пройдя маршем более половины пути на аул Балак, к утру пятницы встал на дневной привал в заранее определенном общим планом действий месте. В небольшой роще, покрывавшей господствующую высоту
Такой режим движения обуславливался соображениями обеспечения скрытности перемещения подразделения, которое состояло из групп непосредственно майора Михаила Лукина и майора Геннадия Харламова, усиленных личным составом Горелова, ведомого старшим лейтенантом Игорем Семеновым. День – скрытный, замаскированный отдых, ночь – форсированный, насколько позволяла местность, марш.
В 23-03 Лукина неожиданно вызвал на связь командир «Вихря», подполковник Кириллов:
— Эфа! Я – Вихрь, ответь мне!
— Я – Эфа! Слушаю тебя, Вихрь!
— Миша! Задача кардинально меняется. Слушай и вникай в то, что тебе предстоит сделать в районе селения Балак и на подходах к нему…
Кратко и ясно подполковник довел до командира сводного штурмового отряда новую задачу:
— Ты хорошо все понял, Эфа?
— Понял, Вихрь! Изменения в общей задаче уяснил, скорректированный приказ принял к исполнению!
Связь с базой отключилась.
Майор Лукин вызвал к себе Харламова и Семенова. Довел до них вводную командования.
— Следовательно, мужики, – он расстелил карту, осветив ее тонким, но мощным фонарем, – здесь и здесь, – Лукин поставил на карте крестики – недалеко, отмечу, от нас, посты Джумы-Бандита, который решил подложить нам порядочную свинью…
Майор так же, как и командир «Вихря», кратко доложил смысл плана Джумы, что вызвало среди офицеров взрыв негодования. Но Лукин быстро усмирил праведный гнев своих подчиненных, переведя разговор в деловое русло.
— Эти посты выставлены с одной задачей: засечь передвижение нашего отряда и сообщить об этом помощнику Бандита, полевому командиру Аслану. У нас два варианта. Первый – пройти спокойно мимо, не показывая вида, что нам известно о наружном слежении со стороны противника, и второй – снять их к чертовой матери, оставив в живых только связистов, которые могут понадобиться в дальнейшем. Мы не знаем режим и порядок их связи между собой и Асланом.
— Извини, Миша, – перебил командира сводного отряда майор Харламов. – Нам известно, сколько «чехов» на постах?
— Да. На каждом по четыре человека.
— Значит, – продолжил свою мысль Харламов, – посты придется снимать. Выходить на рубеж боевого применения, имея в тылу отделение врага, нельзя!
— Согласен, – поддержал Харламова и старший лейтенант Семенов.
— Решено! Посты снимаем. Меняем и режим движения, марш будем продолжать днем. Тогда, Игорь, – обратился Лукин к Семенову, – готовь своих «рексов», в три утра вы должны будете, двумя двойками в каждом направлении, выйти на ликвидацию врага. Акцию провести синхронно, бесшумно. Ну, ты сам знаешь, как это делается! Одно непременное условие: на каждом посту должен быть захвачен живым один боевик, для применения в качестве связного.
— Никак нет!
— Выполняй, Игорь! Остальным по распорядку – отдых. Начало движения основных сил в 6-00. Разбежались, господа офицеры!
Ровно в 3-00, разделившись на две подгруппы, по четыре человека в каждой – место Дмитрия занял молодой прапорщик Щербина, – гореловцы начали движение к постам. Первая, под командованием самого Семенова, шла на правый по ходу марша пост. Вторая, ведомая старшим лейтенантом Зайцевым, имела целью левую позицию боевиков.
Подгруппы шли по склонам холмов, прямо выводящих их к вражеским постам, разделенные между собой неширокой, метров в сто, балкой.
План захвата был отработан на карте, осталось выполнить его в реальной обстановке.
Сблизившись с постами, оставшись незаметными, зафиксировав их, подгруппы остановились. От каждой отделилось по одному бойцу, которые пошли в охват позиций противника, максимально приближаясь к ним. Остальной личный состав на обоих склонах веером рассыпался в шеренги, выбирая место для снайперской атаки.
На постах «чехов» все было спокойно.
По одному наблюдателю следило за балкой, бросая взгляд и на окрестности, остальные спали, укрывшись теплыми шерстяными одеялами.
Семенову и Зайцеву поступили доклады одиночек, ушедших в тылы боевиков, о том, что они вышли на расстояние прямого огневого контакта. В ответ бойцы захвата связистов получили приказ на дальнейшее сближение, до предельно возможной близости к позициям.
Теперь нужно было поднять спящего противника, чтобы разобрать его по целям, взять каждого на прицел и залповым огнем «винторезов» положить на месте всех, кроме тех двух, за которыми ушли одиночки.
Семенов знаком подозвал к себе прапорщика Бунина, напарника Горелова.
— Валера, пройди по «зеленке» к ручью, найди какой-нибудь камень или валун, свали его в воду. Так, чтобы всплеск от падения услышали с постов! И пошуми немного в кустах, не подставляясь. Словом, привлеки к себе внимание наблюдателей.
— Понял, товарищ старший лейтенант! А может, показаться им, а? Горелов точно предложил бы такой вариант! Раскрывать свои позиции бандиты не будут, а значит, и огонь с их стороны исключен. А вот шухер в их рядах это наведет! Перейти на тот склон и вернуться? В момент оживут посты!
— Если трюк с камнем и кустами не пройдет, так и действуй! Но тогда огня оттуда не открывай, как бы ни раскрылись посты! Я возьму на себя двоих. Иди, Валера, и будь осторожен. Чуть что, пластом на землю, прикроем! Иди!
Прапорщик исчез в темноте «зеленки», не издав ни звука, хотя шел по неизвестному, густо заросшему участку. Навыки разведчика – дело великое! А ими Бунин обладал в совершенстве, пройдя школу майора Горелова.
В это же время прапорщик Стукин с правого склона ползком приближался к своей цели. До нее оставалось метров двадцать – расстояние прямого броска.