Ритуал
Шрифт:
– Что ты сказал?
– Отрекись, – повторил тот. – Ты видишь безумие где угодно, только не в себе. Но как твой помощник, твой товарищ и друг, я должен предостеречь тебя: ты попал в когти бешенства. Мне невыносимо поверить, но это так. Ты должен уступить свое место для общего блага. И прежде всего для твоего собственного.
– И сделать Королем Справедливости тебя? – насмешливо бросил Ларет.
– Я не стремлюсь на твое место, – возразил Тамаранд. – Оно мне не нужно.
– Ты лжешь, – сказал золотой. – Но я прощаю тебя. Я понимаю, что ты не в себе.
– Я должен. Если ты не отречешься, я вызову тебя на поединок за трон драконов.
Ларет оскалил огромные белые клыки:
– Ни один золотой до сих пор еще не позволял себе такой дерзости.
– И все же закон это позволяет. Ты, как хранитель наших традиций, должен знать об этом лучше, чем кто бы то ни было.
– Что ж, отлично! – вскричал Ларет, изрыгая пламя. – Да будет так! Я принимаю твой вызов и убью тебя!
– Посмотрим, – ответил Тамаранд. – Давай разбудим Нексуса и Хаварлана. По правилам нужны свидетели.
Нексус оказался еще одним огромным золотым. Узкие глаза и необычайно пышная «борода» из мясистых выростов придавали ему проницательный вид. Гибкое тело Хаварлана, Зубца – или начальника – боевого братства серебряных, именуемого Когтями Справедливости, сплошь покрывали шрамы, хорошо различимые на его серебряной шкуре.
Узнав, что случилось, оба дракона были потрясены.
– Ваше великолепие, – обратился к ним Нексус, – лорд Тамаранд, я прошу вас одуматься. Наверняка мы сумеем найти лучший способ разрешить это несогласие.
– Поздно, – ответил Ларет.
– Друзья мои… – начал Хаварлан.
– Слишком поздно! – рыкнул Король Справедливости.
Дорн незаметно придвинулся к Каре.
– Действительно поздно? – шепнул он. – Теперь, когда Ларет отвлекся, ты не можешь «полечить» его, хочет он того или нет?
– Нет, – вздохнула она. – Саммастер, наверное, смог бы, но мое понимание заклинания, владение им – недостаточно. Чтобы успешно применить его, мне нужно согласие того, на кого оно направлено.
– Тогда надо помочь Тамаранду. Их силы неравны.
– И этого мы сделать не можем. Как бы мы ни старались действовать тайно, Нексус, скорее всего, заметит, а ведь предполагается, что это поединок. Если мы вмешаемся, чтобы повлиять на его исход, все остальные немедленно ополчатся против нас. Даже Тамаранд, пожалуй, постарается в этом поучаствовать.
Дорна охватил гнев бессилия.
– Значит, все, что нам остается, – наблюдать, даже если наши жизни висят на волоске?
– Боюсь, что так.
Ларет и Тамаранд разошлись по разные стороны площадки и, захлопав сверкающими золотыми крыльями, взлетели на скальные выступы. Нексус помедлил, словно давая им последнюю возможность примириться, потом послал в небо струю сине-желтого пламени. Дуэлянты взлетели.
Каждый из драконов быстро набирал высоту, стараясь оказаться выше соперника, и оба поспешно произносили слова силы. Ларет закончил заклинание первым. Вокруг Тамаранда возник овал красно-пурпурного огня или же какого-то магического пламени, который как бы засасывал золотого дракона в воронку,
Младший из драконов пронзительно вскрикнул от боли, испортив заклинание. Он сложил крылья и начал пикировать вниз, спеша как можно скорее убраться подальше от повисшего в воздухе магического поля.
В результате Ларет получил преимущество в высоте. Он поднялся еще немного и выкрикнул второе заклинание. Тамаранд забился в судорогах и закувыркался на лету. Дорн, стоящий далеко внизу, не видел, как именно магия поразила бывшего помощника короля, но понял, что ему досталось.
И все же Тамаранд пересилил боль и нанес ответный удар.
Ослепительный свет вспыхнул перед самой мордой Ларета. Да такой до боли яркий, что с места, откуда следил за битвой Дорн, казалось, будто само солнце вдруг прилетело сюда по небу. Охотник даже зажмурился и отвернулся.
Когда Дорн снова открыл глаза, то сквозь плывущие перед глазами черные точки увидел, как Ларет крутит шеей туда-сюда, в поисках противника. Ослепила ли его вспышка? Дорн подозревал, что не совсем, но Тамаранд уже сманеврировал так, чтобы пурпурно-красное облачко оказалось между ними.
Оно не было непроницаемо плотным, но в какой-то мере заслоняло золотого лорда и в сочетании с ослепительной вспышкой не давало старшему дракону точно определить местонахождение врага.
Но Тамаранд не стал атаковать. Вместо этого он произнес оборонительное заклинание. Его гибкое сверкающее тело то появлялось на мгновение, то снова исчезало из поля зрения.
Тем временем Ларет сумел-таки отыскать противника, прорычал заклинание, и в воздухе возникли призрачные злобные лица. Король взмахнул передней лапой, и черная стрела с зазубренным наконечником устремилась сквозь огненное облако прямо к Тамаранду.
Тот попытался увернуться, подняв одно крыло и опустив другое, но опоздал. К счастью, он исчез за долю секунды до того, как стрела тьмы готова была поразить его, и появился снова, едва она пролетела мимо. Ларет взревел от ярости.
Два дракона, продолжая маневрировать, снова начали произносить заклинания. Ларет явно хотел подобраться к Тамаранду поближе, чтобы воспользоваться преимуществом в размерах и силе. Но, видимо, он не мог приближаться к светящемуся овальному облаку, хотя сам его и создал. Соответственно младший золотой изо всех сил старался сделать так, чтобы волшебная преграда продолжала находиться между ними.
Тамаранд закончил заклинание. Тень Ларета оторвалась от каменистой неровной земли, начала расти, сделалась такой огромной, что по сравнению с ней гигантский дракон, отбрасывающий ее, стал казаться карликом, и, невероятно вытянувшись, дотронулась до своего хозяина когтями.
На взгляд Дорна, это было ужасно, но Ларет, казалось, не обратил на атаку бывшего помощника особого внимания, противопоставив тени всего лишь силу собственной воли, и вполне успешно. Титанический фантом отправился в небытие за миг до того, как успел схватить Ларета, и снова сделался обычной тенью, мечущейся по склонам гор.