Роберт
Шрифт:
В тот вечер они решили что-то предпринять.
Но допрос должен был быть очень тактичным.
Они не хотели, чтобы кто-то узнал, что Роберт - робот, и в то же время хотели выяснить, кто именно скормил его памяти такую отраву.
Они
Все были очень сговорчивы. Они отвечали на все вопросы, которые им задавали. Нет, они не видели, чтобы кто-то из соседей странно вёл себя с Робертом. Нет, они даже не видели никого из них наедине с Робертом. Что же это было?
Эдди переходил от дома к дому, от магазина к магазину. Что-то беспокоило его. Что-то в том, как они смотрели на него, - жалость, что ли? Или что? Что именно? Он не мог понять, в чём дело, пока не заговорил с мистером Джеффрисом, живущим по соседству.
«Значит, вы беспокоитесь о мальчике, да?» - спросил мистер Джеффрис.
«Да. Да, беспокоюсь. Мне кажется... Мне кажется, что кто-то... развращает его.»
Мистер Джеффрис захихикал. «Ну, ну, Эдди, это глупо.»
«Нет», - настаивал Эдди. «Кто-то исказил его разум. Кто-то учит его... убивать.»
Мистер Джеффрис широко раскрыл глаза, и Эдди заглянул в его зрачки.
«Д-да», - заикнулся Эдди.
«Убивать, говорите?»
Эдди продолжал смотреть в глаза мистеру
Мистер Джеффрис громко рассмеялся. «Ну, теперь мы все живые существа.» Он сделал паузу. «Не так ли?»
Эдди повернулся и побежал. Он видел это там, в глубине глаз мистера Джеффриса; он видел это и теперь знал, что это такое. Он распахнул входную дверь.
«Мэри», - крикнул он. «Мэри! О Боже, Мэри!»
Его жена сидела на диване, положив голову на руки. Она только что вернулась с обхода своей половины района, и на ней всё ещё было пальто. Она подняла глаза, когда в комнату вошёл Эдди.
«Мэри», - сказал он, - «нам нужно убираться отсюда. Мистер Джеффрис, Д'Алессио, Кларки...»
«И полицейский Маккарти, и Стайны, и бакалейщик, и...» Она зарылась лицом в свои руки. «Бесполезно, Эдди. Бесполезно. Мы не можем убежать.»
«Мерцание», - сказал он. «За правым глазом. Мерцание.»
«Да... да.» Голос Мэри был прерывистым и едва слышимым.
«Роботы», - категорично сказал Эдди. «Все роботы. Все до единого. Роботы.»
Он упал на колени у ног Мэри, зарывшись головой в её колени.
Никто из них не услышал Роберта, когда тот вошёл в комнату с ножницами, крепко зажатыми в кулаке, и его глаза мерцали.