Робеспьер детектив
Шрифт:
– Мы можем придти на опознание?
– спросил Робеспьер.
– Да, конечно, вы же были другом нашего покойного господина.
– А кто теперь наследует его состояние?
– Никто. У мсье Бриона была только одна наследница.
Вечером состоялось опознание тела. Кроме мсье Леруа пришел мсье Лесот, мадмуазель Ванель и мсье Роне. Всхлипывающего художника трогательно утешала покровительница. Она запретила ему смотреть на труп, так как это могло ранить его нежную творческую натуру. Но Лесот все же ослушался ее и украдкой
– Это мадмуазель Брион, - сказал секретарь, бросив беглый взгляд труп.
– Черные волосы... ее желтое платье... синие туфли, которые ей подарил мсье... браслет...
Следующим был Леруа.
– Это она, - коротко произнес он.
– Бедная моя Стефани.
Лицо его было спокойным и бесстрастным, голос звучал ровно.
– Как я вижу, вы очень переживаете, - сказал Робеспьер, когда печальная церемония закончилась.
– Да, - коротко ответил Леруа.
– Увы, эти королевские свиньи все сделали по закону. А закон не обойдешь.
– А вы бы рискнули преступить закон?
Леруа вздрогнул.
– Никогда, - твердо ответил он.
Их беседу прервал какой-то молодой человек, ворвавшийся в комнату. Он был взволнован и с большим трудом пытался скрыть свои чувства, однако, был полон решимости.
– Раз уж тут собрались друзья мсье Бриона, я бы хотел сделать заявление, - сказал он.
– Мое имя Сенье... Дело в том, что я внебрачный сын этого мсье и сводный брат его дочери.
Собравшиеся испустили дружный возглас удивления.
Первым в себя пришел Роне.
– Я знаю его!
– воскликнул он смеясь.
– Этот тип недавно крупно проиграл мне в карты. Долг, кстати, до сих пор не вернул. М-да, у мертвого богача сразу же появляется сотня внебрачных детей.
– Верно, - согласилась Светик.
– Мсье Сенье, вы можете подтвердить ваши слова?
– Да!
– твердо ответил Сенье.
– У меня есть письма Бриона моей матери и его перстень.
– Сначала надо проверить их подлинность, - сказал Роне.
– Все уже сделано. Я прибыл сюда, чтобы вступить в наследство. А теперь, очень прошу вас, покиньте мои владения.
Собравшиеся начали послушно расходиться, обмениваясь краткими репликами.
– Светик, я задержусь, - сказал Робеспьер девушке.
– Не жди меня.
Уставшая за день Лемус не стала возражать. Ей хотелось одного: поскорее добраться до дома.
Робеспьер хотел кое-что сообщить Сенье. Он надеялся, что этот человек задумается и расскажет хоть что-то из того, что явно скрывает.
– Есть подозрения, будто мсье Брион был убит. Смерть его дочери мне тоже кажется не случайной, - сказал Неподкупный.
– Что вы хотите этим сказать!?
– удивился Сенье.
– Только то, что у вас были самые веские мотивы устранить этих людей, - пояснил Робеспьер.
– Вы подозреваетесь в убийстве.
– Это я давно
– Что ж, похвально. А вы ничего мне не хотите рассказать?
– Нет, мне нечего рассказывать!
– Ох, опять придется все выяснять самому.
С этими словами Робеспьер покинул мсье Сенье.
Неподкупный решил переселиться в дом Дюпле. Он давно намеревался сменить квартиру, и данное предложение показалось ему подходящим.
До Сент-Оноре было недалеко, и он решил пройтись пешком по улочкам. Уже начало темнеть. Робеспьер шел, размышляя о политике, Мадлен и убийстве. Все это смешалось в один ком и не давало сосредоточиться. Он не заметил, что кто-то следует за ним.
Робеспьер вдруг почувствовал, как на его голову опустилось что-то тяжелое... все вокруг померкло...
Несколько минут Робеспьер пролежал без сознания на темной улочке. Придя в себя, он не сразу смог сообразить, что случилось. Голова болела ужасно. Опираясь о стены домов, Робеспьер добрался до дома No366. Он с большим трудом улыбнулся Элеоноре, которая открыла дверь. Девушка что-то весело рассказывала, но Неподкупный уже не слышал ее слов. Он добрел до кресла, тяжело опустился в него и вновь погрузился в забытьи.
Очнулся Робеспьер в кровати. Он увидел перепуганные лица, склонившиеся над ним.
– Думаю, все будет хорошо, - сказал какой-то пожилой человек, вероятно, доктор.
– Ему надо просто отдохнуть.
– Макс, как ты себя чувствуешь?
– спросила Светик, которой обо всем сообщила Лизетта.
– Хорошо, - ответил он.
– Ему лучше отдохнуть, - повторил доктор.
– Как скажете, мсье Субербиель, - согласилась Элеонора.
Все вышли из комнаты.
– Я думаю, это переутомление, - сказал доктор Светик. Здесь главное - покой.
Девушка кивнула. Она была встревожена, ей казалось, что случилось что-то более серьезное.
На следующий день после обеда Светик пришла к другу. Элеонора нехотя впустила ее.
– Робеспьер хотел тебя видеть, - сказала она.
– Не знаю, зачем.
Лемус не стала вдаваться в объяснения. Девушка, чуть не сбив с ног Элеонору, поспешила в комнату Макса. Светлана ожидала увидеть его, лежащим в кровати со страдальческим выражением лица, но ошиблась. Робеспьер уже был на ногах, хотя вид у него был болезненным.
– Мне кажется, что смерть мсье Бриона и его дочери, исчезновение горничной имеют какую-то связь, - сказал он Светик.
– У меня есть кое-какие предположения...
– Какие?
– поинтересовалась Лемус.
– Сейчас я не могу поделиться с тобой своими размышлениями, - сказал Робеспьер.
– Подменить пилюли для бедняги Бриона мог каждый.
– Мне не нравиться этот наследник, свалившийся как снег на голову!
– сказала Светлана.
– По-моему, он самозванец.
– Я тоже так думал, но доказательства у него подлинные. Тем не менее, он мне не внушает доверия.