Робеспьер. В поисках истины

Гальдемар Анж

— Быть по-вашему, отец, — отвечала Кларисса.

Тяжело было молодой девушке поведать свою тайну незнакомому человеку, но она в этом видела искупление своей вины и мужественно исполнила свой долг, так как она и без приказаний отца никогда не решилась бы обмануть своего будущего мужа. В немногих словах она поведала ему о своём прошлом, а он оказался столь глубоко влюблённым и столь благородным человеком, что после этого рассказа молча почтительно поцеловал её руку.

— А ребёнок, — промолвил он после минутного молчания, — чьё имя он носит?

— Моего отца, его зовут Оливье.

—

Нет, я говорю о фамилии. Мы ему дадим нашу фамилию. Ведь Молюссон не хуже Понтиви.

— Как! — воскликнула Кларисса, точно она была во сне. — Вы хотите его усыновить?

Молюссон молча прижал её к своему сердцу, и по щекам Клариссы потекли слёзы не от горя, а от неожиданного счастья. Ребёнку было тогда два года. Молодая чета много путешествовала вместе с маленьким Оливье, а затем поселилась в Понтиви близ замка старика, который мало-помалу стал нежнее обращаться с дочерью из любви к внуку. Молюссон, вышедший в отставку и всецело посвятивший себя семье, исключительно занимался воспитанием Оливье, который стал красивым, блестящим, умным мальчиком. Кроме Понтиви и брата Клариссы Жака, никто не знал о настоящем его происхождении. Жак де Понтиви был женат и потерял свою жену, спустя несколько месяцев после рождения дочери, которую Кларисса любила не меньше Оливье.

Жизнь, по-видимому, улыбнулась бедной женщине, но революция снова омрачила её существование. Жак де Понтиви вступил в армию, куда вернулся и Молюссон, как только опасность стала грозить королю. Они оба сопровождали короля и Марию Антуанетту в их бегстве в Варен, а в следующем году эмигрировали в Англию, а Кларисса с обоими детьми удалилась к отцу в замок Понтиви, где старик печально доживал свой век, утверждая, что ввиду тогдашних событий ему оставалось только умереть.

Однако узнав, что муж и брат отправляются в королевскую армию в Ванде, Кларисса оставила временно отца и детей и поехала повидаться с ними в Лондон, где они жили у англичанина Вогана, с которым они подружились в американском посольстве. Ей не удалось пожить с ними даже до их отъезда, так как известие о том, что отец её умирает, заставило её поспешно вернуться во Францию.

Тут одно несчастье за другим разразились над её головой. В первой стычке шуанов с республиканцами, в которой приняли участие Жак де Понтиви и Молюссон, первый был убит, а второй тяжело ранен. Переведённый в Лондон, он умер на руках верного своего друга Вогана. Известие о его смерти было получено в день кончины её отца, и эта двойная потеря так её поразила, что она серьёзно занемогла и две недели была между жизнью и смертью. Наконец, когда она очнулась и открыла глаза, то увидала Оливье и Терезу, с любовью и слезами смотревших на неё.

— Успокойтесь, — сказала она, — я буду жить для вас. Леонар, вы здесь? — прибавила она, заметив в комнате старого слугу отца, который жил в Монморанси.

— Вы можете быть уверены, — отвечал он, — что Леонар никогда не покинет вас, пока вы совершенно не оправитесь.

— Так я никогда не поправлюсь, — отвечала она со смехом и протянула ему обе руки.

Напротив, она очень быстро поправилась, и тогда пришлось решить, что ей делать в будущем.

Леонар уже всё давно обдумал и сказал ей:

— Вы не можете здесь оставаться. Ваше имя, ваши светские

связи и богатство компрометируют вас и рано или поздно вызовут месть так называемых патриотов. Вы должны покинуть Понтиви.

— Но куда же мы поедем, — воскликнула Кларисса, — за границу? Я уже давно об этом думала. Но как я выеду из Франции с моей молодёжью без паспорта и проводника?

— Всего безопаснее остаться во Франции, — отвечал Леонар, — выслушайте меня. Я живу в маленькой хижине в Монморансском лесу, это очень уединённый, пустынный уголок. Вы можете поселиться там как мои жильцы, под какой-нибудь придуманной фамилией. По соседству обитают почтенный садовник и его жена, которые могут вам помочь в хозяйстве и в обработке огорода. Чтобы избежать всякого подозрения, вы можете поместить вашего сына в моей слесарной мастерской. Я — один из влиятельных членов демократического общества в Монморанси, и моего знакомства о вами достаточно, чтобы гарантировать ваши республиканские убеждения. Оливье научится ремеслу и останется под вашим наблюдением, так как он может постоянно обедать и ночевать у вас.

Кларисса с удовольствием согласилась на этот план, и через несколько дней она со своей маленькой семьёй поселилась в хижине среди Монморансского леса. Четырнадцать месяцев прожила она там спокойно и была бы совершенно счастлива, если бы её не тревожили мысли о том, что Оливье мог ежедневно подвергнуться опасности в эту грозную эпоху террора. Она была довольна только тогда, когда он был дома, и, слушая его длинный рассказ о парижских событиях, утешала себя мыслью, что он до следующего утра не расстанется с нею.

Но он неожиданно встал и взял сюртук у Терезы с явным намерением уйти.

— Как, — воскликнула она, — ты не останешься с нами на весь день?

— Неужели вы хотите, чтобы я не попал на сегодняшний праздник? — отвечал Оливье, улыбаясь матери. — Подумайте только — я его готовил и не приму участия. Там будет вся молодёжь из Монморанси, и моё отсутствие будет всеми замечено, но я обещаю вернуться домой к ужину. У меня ещё свободный целый час, дайте мне что-нибудь поесть и выпить стакан вина.

Кларисса встала и направилась к новенькому мостику, а за нею последовали Тереза и Оливье, но через несколько минут он вспомнил, что забыл на траве свою палку, и вернулся назад. В эту минуту он услышал какой-то голос. Он обернулся и увидел перед собою незнакомца, который спросил:

— Какая тропинка ведёт в Ла-Шевр?

— Вот эта, — отвечал Оливье и указал ему на лесную тропу, по которой незнакомец и хотел удалиться, но в эту минуту Кларисса радостно воскликнула:

— Неужели это вы, Воган?

— Госпожа де Молюссон! — отвечал незнакомец, и в голосе его слышалась также радость.

— Тише, тише, — сказала она, понижая голос, и она познакомила Вогана со своей молодёжью, которая часто слышала об этом друге их семьи.

В нескольких словах Кларисса объяснила их теперешнее положение и потом печально замолкла. Слёзы показались на её глазах. Её муж умер на руках Вогана и высказал ему свою последнюю волю. Ей хотелось расспросить у него все подробности, но её сдерживало присутствие детей. Тереза с чисто женским тактом поняла, в чём дело, и спросила, может ли она идти с Оливье.