Робинзон из-под моста
Шрифт:
У подъезда стоял Лексус Витюни. Прошмыгнуть мимо не получилось. Хлопнула дверка и за спиной раздался голос парня Татьяны.
– Тань, постой.
– Голос был умоляющий и одновременно приторно сладкий.
– Тань, давай поговорим.
Татьяна остановилась и повернулась лицом к Виктору, явив ему последствия их последнего разговора. Я же, почувствовал себя совершенно лишним в этом конфликте.
– Тань, я пойду. Доберусь сам.
– Стоять.
– Приказала она мне сквозь зубы.
Я увидел ее, искаженное гримасой злости лицо, и понял, что она находится в состоянии, близкому к аффекту.
– Я так переживал за тебя. Раз десять ездил мимо того места, а тебя не было. За стекло не переживай, страховая оплатит.
– Ты чё, бля Витя, с катушек окончательно съехал? Ты ударил меня и даже не проверил, жива я после этого или нет? А теперь говоришь мне, давай мирится, как будто мы с тобой просто поругались?
– На меня что-то нашло, после того, как ты разбила стекло.
– Тебе страховая стекло восстановит? Вот попроси их, чтобы они тебе и девушку по страховке восстановили. Усек?
– Да ладно тебе, Танюх! Я же признал вину, готов исправиться и даже подарок тебе приготовил. С кем не бывает? Милые бранятся, только тешатся.
– А бьют, значит, любят?
– Типа того.
– Знаешь, Витюня, нет, Больше этот номер не прокатит. Ищи себе другую дуру, а обо мне забудь, навсегда.
Татьяна развернулась и направилась к дверям подъезда, ища в сумочке ключ.
– А это, что за хмырь с тобой? На дороге, что ли подобрала?
– Нотки раскаяния совсем исчезли в голосе бывшего парня.
Быть хмырем при такой девушке не так уж и не почетно. Для Виктора даже наследник британской короны в подобной ситуации звался бы хмырем.
– Не твое дело. И вообще, мнение мудаков меня не интересует.
Татьяна, громко роясь в сумке, наконец, нашла ключи и открыла дверь. Мне стало легче, когда между нами и Виктором появилась преграда. Консьержка сразу увидела синяк на лице Татьяны. Ее глаза загорелись любопытством, и забегали от Татьяниного фингала на меня. Наверняка, еще сегодня, она видела мою спутницу с другим парнем.
– Здрасти.
– Поздоровалась Татьяна.
Я поздоровался следом.
– Добрый вечер.
– Поздоровалась консьержка, не сводя с нас своих любопытных глаз.
Квартира Татьяны находилась на пятом этаже. Дом был новым и отличался от большинства хорошей отделкой просторных коридоров. Я бы даже сказал, вычурностью. Татьяна открыла дверь и пропустила меня вперед.
– Это мое уютное гнездышко. Привыкла к нему, но придется съезжать.
В квартире, на самом деле было уютно. Мягкие ковры с длинным ворсом повсюду. На стенах репродукции с сельской пасторалью, сами стены пастельных цветов, в углах коридора кувшины с торчащими из них сухими стеблями рогоза.
– Да, у меня, под мостом, всё гораздо скромнее.
– Заключил я. оглядывая жилище.
– У тебя тоже здорово.
– Татьяна вынула из сумки телефон.
– Посиди в зале, я с родителями переговорю.
Я прошел в зал, а Татьяна ушла в кухню и закрыла за собой дверь. Чтобы
Татьяна открыла дверь и вышла в зал с раскрасневшимся лицом.
– Мать иху, нравится, живите с ним сами!
– Девушка бросила телефон на диван.
– Ты представляешь, они хотят, чтобы я простила его! Мне надо немного расслабиться.
– Она снова убежала на кухню и там уже хлопнула дверкой холодильника.
– Толик, иди сюда!
Я зашел на кухню. На столе уже стояли два бокала для вина. Татьяна откупоривала начатую бутылку. На ней были одеты темные очки. С ними она имела совершенно другой вид. Вся ее сексуальность разбивалась о темный синяк, уродующий лицо. В очках она выглядела очень притягательно. Не спрашивая меня о желании выпить, она разлила вино в оба бокала. Достала из холодильника сыр, колбасу и хлеб.
– Когда злюсь, всегда есть хочется? У тебя не так?
– Обычно мне всегда есть хочется, особенно, когда я спокоен.
– В минуты отдыха мысли о еде всегда сильнее.
– Вот и прекрасно.
Она сделала два бутерброда. Взяла в руки свой бокал и сделал вид, что собирается произнести тост.
– Толик, не знаю, почему, но мне кажется, что сегодняшний случай многое изменит в моей жизни. У меня было какое-то предчувствие с утра. Сначала я думала, что Витюня дозрел до того, что сделает мне предложение. Однако вскоре поняла, что не дозрел, а предчувствие осталось. Потом, вот попала к тебе. Даже не знаю...
– Татьяна посмотрела окно, - вроде ничего такого не произошло, но я изменилась. И это случилось через тебя. Не встреть я тебя, отряхнулась и пошла бы домой. Прорыдалась и стала ждать звонка от Витюни. Фу, какого хрена. За тебя, Анатолий!
Мы стукнулись бокалами.
– Я не при чем, Тань. Просто, твое терпение закончилось, одновременно с моим появлением.
– Не порти момент.
– Татьяна сделал два глубоких глотка.
– Я верю в судьбу.
Вино приятно растеклось по пищеводу и желудку. Сразу же появился зверский аппетит. Татьяна поднялась со стула.
– Пойду, наберу ванну. Тебе с какой пенкой?
Ее вопрос поставил меня в тупик. В пенках я не разбирался.
– А какие бывают?
– Ай, ладно, будет лимонная.
– Татьяна поняла, что для меня все пенки будут одинаковыми.
Мы съели еще по одному бутерброду и допили вино. Мне стало очень хорошо. Татьяна стала еще притягательнее. Ее движения, интонации голоса, всё отзывалось во мне всплесками тестостерона. Мне захотелось подойти к ней и без лишних вопросов придавить ее грудь рукой и поцеловать в губы.
– Всё, ванна набралась.
– Сообщила Татьяна, нарушив мои грезы.
– Одежду грязную брось в стиралку, я дам тебе свой халат.
Горячая вода и пена, пахнущая лимоном, наполнили мое тело блаженством. Мне это казалось нереальным, как будто я уснул и вижу хороший сон. У меня в жизни, похожая ситуация была когда еще была жива мать. Я на самом деле чуть не уснул. В дверь постучала Татьяна.