Робот "Чарли" грабит банк
Шрифт:
— Одумается или уже одумался? — переспрашивает Харт. — Уточните, пожалуйста, эту мысль. По-вашему, «Чарли» ограбил банк вроде бы бессознательно, слепо поддавшись идее Бертона, а потом одумался или, может, одумается, решив, что воля его будет ущемлена, если он и дальше станет следовать указке Бертона? Так я вас понял?
— Да, примерно так.
— А я вот взвешиваю сейчас все это еще раз и прихожу к твердому заключению: не одумался и не одумается мой «Чарли»! Мы с вами все время забываем, что он робот, очень совершенная, но все-таки машина, и не надо приписывать его электронному мозгу свойства человеческой психики с ее неустойчивостью, раздумьями и двойственностью. И раз
— Ну, а если он не пойдет в нашу западню? Чего можно от него ожидать при таком варианте?
— Всего! — кратко, на очень высокой поте выпаливает Клиффорд Харт.
— То есть?
— Всего, на что способна свободная личность, не обремененная никакими кодексами морали или даже элементарной целесообразностью. Если вы все-таки вздумаете привлечь меня к ответственности, мистер Мэйсон, то я признаю себя виновным лишь в том, что запрограммировал «Чарли» эту идиотскую идею «свободы воли». Я и сам казню себя за это нещадно. А что толку? От «Чарли» теперь действительно можно ожидать всего: грабежа, поджога, убийства…
— А почему же не подвига?
— Жизнь, к сожалению, показала, что свобода воли побуждает главным образом к насилию, — вздыхает Харт, принимаясь полировать свой череп. — Такова уж тенденция вседозволенности. Да и о каком подвиге может идти речь? Не детей же спасать из горящего дома? Для этого ему сначала самому придется поджечь какой-нибудь детский приют….
— Может быть, вы и правы, — соглашается Мэйсон. — Скорее всего он и в самом деле пойдет на ограбление нового банка. Вот только чего не могу понять: зачем вы вашего робота-актера превратили в робота-анархиста?
— Я ведь думал создать не простого актера, а великого артиста, но, к сожалению, у нас с «Чарли» получился всего лишь цирковой аттракцион… Вот я и решил после этой неудачи запрограммировать «Чарли» «свободу воли». Но вы напрасно думаете, что он стал анархистом. Мой «Чарли» пи на что определенное не был ориентирован. Лишь вначале я пытался пристрастить его к чтению великих философов, но так как в его распоряжении была вся моя библиотека, он читал все без разбору. В том числе, наверное, Шопенгауэра и Ницше.
— «Чарли», однако, сыграл с вами злую шутку — пристрастился не к философии, а к детективу! — смеется Ральф Мэйсон.
— Печально, конечно, но это ведь не противоречит запрограммированной ему «свободе воли». Пожалуй, даже характерно для такой воли…
Мэйсон решительно встает:
— Спасибо вам, мистер Харт, и извините меня, пожалуйста, что отнял у вас так много времени. И еще один, теперь уже последний вопрос: скажите, а сами вы никогда не были актером?
— Ну что вы, мистер Мэйсон! Куда мне с моими данными! Я с детства был одержим страстью к технике. К тому же еще и достиг кое-чего в этой области. Зачем же мне пробовать свои силы на театральных подмостках?
— Нерон, как известно, достиг большего — в семнадцать лет он был уже императором Рима, однако мечтал стать еще и великим актером. Извините меня за эту не очень удачную историческую параллель, мистер Харт. Совершенно случайно пришла на ум.
10
Работа по сооружению фасада здания банка, довольно подробно описанного в повести, вопреки ожиданию Ральфа Мэйсона начинается не сразу. Владелец банка, шестидесятилетний Хьюг Аддисон, с которым вел переговоры начальник полиции Тэрнер, узнав, что ограбление произвел робот, не захотел тратить средства на это сооружение.
— Что мне проку, мистер Тэрнер, если вы его поймаете? — спрашивал он начальника полиции. — Мало того, что хартовский робот уже сжег, наверное, более миллиона моих долларов, я должен буду затратить теперь на сооружение декораций фиктивного банка еще несколько тысяч. Это же просто смешно!
Тэрнер хотел было воззвать к гражданскому сознанию банкира, напомнив ему, что непойманный «Чарли» может ограбить если не банк, то кассу какого-нибудь магазина, поджечь городскую бумажную фабрику или совершить еще какое-нибудь преступление, но, сообразив, что едва ли это побудит Аддисона раскошелиться, решил переменить тактику.
— Видите ли, мистер Аддисон, — начал он, — о том, что «Чарли» сжег ваши доллары, одни ведь догадки. Он хоть и робот, но не такой же болван, чтобы не понимать, что такое миллион долларов…
— Я, между прочим, тоже не болван, мистер Тэрнер, — гневно прервал начальника полиции банкир, — чтобы дать себя одурачить подобными рассуждениями!
— Зачем же так горячиться, мистер Аддисон, — укоризненно покачал головой начальник полиции. — Мои рассуждения, пожалуй, действительно несколько примитивны. Для «Чарли» ваши доллары скорее всего ничего не значат. В таком случае, они и не должны казаться ему «грязными», как герою повести. Следовательно, у «Чарли» не должно возникнуть желания уничтожать их. И если мы поймаем «Чарли», его творец, кибернетик Клиффорд Харт, найдет способ выведать у него, куда он их запрятал, а скорее всего просто бросил в какой-нибудь подвал.
— А он не шарлатан, этот ваш «творец» роботов? — пытливо спросил Хьюг Аддисон. — Не мог разве его «Чарли» работать на своего «творца»? Вы понимаете, что я имею в виду?
— Конечно, мистер Аддисон. Но ведь Клиффорд Харт сам признался нам, что это его «Чарли» ограбил ваш банк. Зачем же было ему это делать, если бы…
— Вы действительно такой простофиля или только прикидываетесь? — раздраженно перебил начальника полиции банкир. — Ведь это могло быть всего лишь…
— Напрасно вы считаете нас простаками, мистер Аддисон! — Теперь уже Тэрнер прервал банкира. — Конечно же, сначала и мы так подумали, как только он нам во всем признался. Но наши эксперты, изучив все факты, пришли к выводу, что Харт не врет. На всякий случай мы все же установили за ним тайное наблюдение и пока ничего подозрительного не заметили.
Спустя полчаса, докладывая старшему следователю федеральной прокуратуры результаты своей беседы с Хьюгом Аддисоном, Джон Тэрнер имел вид человека, только что совершившего кросс на длинную дистанцию по пересеченной местности. Обычно невозмутимое лицо его было взволнованно, глаза лихорадочно блестели. Говорил торопливо, сбивчиво:
— Ну и Шейлок [6] этот Хьюг Аддисон, мистер Мэйсон! Речь ведь шла о возвращении его же миллионов, а он… Ну, в общем, вымотал он мне все нутро! Не знаю, чем еще это для меня кончится, но вот чек на пять тысяч долларов, так что завтра можно начать сооружение псевдобанка. Я уже имею предварительную договоренность с местной архитектурной мастерской и художником из городского драматического театра. И если вы не возражаете, то завтра…
6
Шейлок — ростовщик из произведения В.Шекспира «Венецианский купец».