Робот, не опустивший руки
Шрифт:
Рязань, 2249 год.
Когда обновление завершилось и «Пятитысячный» вышел из перезагрузки, он почувствовал себя как-то иначе. То ли электричество стало течь по проводам спокойнее, то ли приборы управлялись лучше… Словно после долгой сидячей работы сделали массаж, размяв затёкшие мышцы и вправив позвонки. «Пятитысячный» запустил диагностику и начал проверять узлы и агрегаты по очереди. Он недолго попрыгал на шасси, пошевелил рулевым блоком на хвосте, поднял и опустил закрылки. Левый
На земле вокруг «Пятитысячного» суетились роботы-ремонтники, проверяющие, все ли заклёпки на месте, нет ли где механических повреждений, ведь любое воздушное судно имеет свой ресурс, который может исчерпаться быстрее при отсутствии сервисного обслуживания. «Пятитысячного» постоянно обновляли и чинили при обнаружении мелких дефектов, так что с небом он попрощается ещё нескоро.
«Пятитысячный» иногда задумывался о том, как всё закончится. Каким будет его последний полёт? Как он воспримет вердикт ремонтной бригады, что больше не сможет летать? Мысли были не из приятных. Как можно расстаться с авиацией?! Только вот рано или поздно так сделать придётся. «Пятитысячный» не обсуждал это даже с «Незабудкой». Он знал, что за упаднические настроения получит от неё на орехи, поэтому тщательно скрывал свои переживания. В конечном итоге, «Суперджет 5000» не только самый надёжный, но и самый морально устойчивый самолёт!
Вообще в России по небу, не считая малой авиации, летали не только отечественные «Суперджеты», но и российская же серия «МС». Поначалу они сосуществовали в одних и тех же аэропортах, но после того, как воздушные лайнеры оснастили интеллектуальными автопилотами и бортовые компьютеры соперничающих брендов начали устраивать перепалки во время простоя или заправки, «МС» и «Суперджет» развели по разным направлениям, поровну разделив между ними воздушную карту страны.
Все дела были сделаны. Следующий полёт «Пятитысячному» назначили на понедельник. Значит, у него в запасе есть четыре свободных дня. Помня об уговоре с «Незабудкой», «Пятитысячный» подключился к диспетчерской.
В карты друзья играли по старинке: колода была настоящей, а в качестве «рук», которых ни у того, ни у другой не было, они использовали роботов-уборщиков. «Незабудка» дала «Пятитысячному» доступ только к одной из камер наблюдения в диспетчерской, чтобы тот мог видеть карты, но не подглядывал в её, поэтому «Пятитысячный» не увидел, что происходит вне объектива камеры, зато прекрасно услышал. «Незабудка» и кто-то ещё горланили в караоке популярный некогда шлягер «Такого, как робот!». Поговаривали, что это перепевка старого хита, но «Пятитысячный» оригинала не слышал, а эту песню знал наизусть.
– Всем привет! – поздоровался он.
– Ура, ты пришёл! – закричала «Незабудка» и подключила «Пятитысячного» ко всем камерам. – Знакомьтесь!
– Этот, – сказал Этот.
– «Пятитысячный», – представился «Пятитысячный».
Самара, 2133 год.
Женя вернулся домой с пробежки и обнаружил Алю, Стёпку и Друга играющими в «настолку». В квартире пахло чем-то жаренным, но аромат
– Ужин на плите! – сообщила Аля.
– Пап, пап, это нам Друг приготовил! Попробуй! – подключился Стёпка.
Женя положил себе картошки, зацепил со сковородки пару котлет, уселся за стол… И пришёл в себя, поедая третью порцию.
– Друг! – прокричал Женя. – Как тебе это удалось?
– Всё дело в специях, – с загадочным видом ответил робот.
Женя был впечатлён. Да, в базовые знания опытного образца закладывались навыки кулинарии, но они были достаточно простыми. Яичницу приготовить, сосиски сварить, бутерброд сделать. На текущем этапе большего и не требовалось. Но раз Друг сумел приготовить то, чего не должен был уметь, значит, он этому научился. Причём научился сегодня, на второй день своей жизни. Интересно, чем он пользовался? Кулинарными книгами из электронных библиотек? Видеороликами в интернете? Всем вместе? Ладно, будет ещё время расспросить.
На кухню зашла Аля и села рядом.
– Не испугалась? – Женя виновато уставился в тарелку.
– Удивилась, – Аля налила себе воды и глотнула.
– Извини, не очень сюрприз вышел.
– Почему? Отличный был ужин, и мне готовить не пришлось.
– Не злишься? – Женя наконец-то поднял глаза.
– За что?! – Аля замахала руками. – Ты же не военного робота домой притащил. Я знаю, что ты любишь Стёпку и никогда не подвергнешь его жизнь риску.
– А ещё я люблю роботов, – добавил Женя.
– Любишь. И проектируешь. Поэтому чего мне злиться-то?!
Женя хотел что-то сказать, но Аля внезапно выхватила у него из рук вилку и запихала в рот насаженный на неё кусок котлеты.
– Господи, как же вкусно! – простонала она, пережёвывая.
Они ещё немного посидели, попили чая, а когда вышли в комнату, то обнаружили, что Друг уже уложил Стёпку спать, а сам занимается уборкой.
Аля взяла Женю за руку.
– Как-то всё непривычно, – пробормотала она. – Двенадцать лет жили – не тужили, и тут – бац! Словно троюродная тётка, о которой ты и знать не знал в гости приехала.
Женя поцеловал Алю в щёку.
– Вот увидишь, – сказал он, – через пару месяцев ты будешь удивляться – как вообще можно без робота жить, – и не захочешь ничего менять.
– Хотелось бы верить… – В голосе Али чувствовалась неуверенность.
Она, если честно, не понимала, что не так. Робот-помощник был дружелюбным, хозяйственным, хорошо готовил и вёл себя очень ненавязчиво. Но почему-то вызывал чувство дискомфорта. Вроде, наоборот надо было радоваться: домашняя рутина отступала, можно посвящать больше времени семье. Да только пропадало привычное ощущение собственной нужности, когда через выполнение повседневных дел Аля проявляла невидимую заботу о муже и сыне. О «кухонном рабстве» и раскрепощении женщины обычно кричат те, кто и на кухню-то не заглядывает. Аля была другой. Ей нравилось готовить и строить комфортный быт. Сейчас у неё появился конкурент, лишивший Алю этой возможности.
Она тряхнула головой. Нет, надо отбросить такие мысли. Что за ревность к роботу? Он же ни на что не претендует! А если бы на месте Друга оказалась девушка Стёпки, его будущая невеста?! Аля примерила на себя роль сварливой свекрови и нахмурилась. Как же всё глупо получается! Но полностью избавиться от раздражения не вышло.
– Лягу-ка я сегодня пораньше. – Слова прозвучали грубее, чем следовало.
Аля опять нахмурилась и пошла в спальню, разделась и легла на кровать. Сна не было ни в одном глазу.