Роботы апокалипсиса
Шрифт:
Из ящиков доносится хруст и писк: «Подтверждаю».
Крышки на контейнерах открываются, и я смотрю на моих новых товарищей — бронзовый «Гоплит» 611-й модели и песочного цвета «Страж», 333-я модель. Мой отряд.
— Пробудитесь, братья, — квакаю я по-английски.
Едва обретя самосознание и свободу, отряд свободнорожденных доказал, что отныне не признает над собой ничьей власти. Свободнорожденные — которых люди боялись, а другие роботы пытались уничтожить — скоро отправились хорошо знакомой нам дорогой — искать того, кто развязал Новую войну:
Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217
6
Одиссея
«Никогда не знаешь, когда роб захочет повеселиться».
Кормак Уоллес (Умник)
Новая война + 2 года и 2 месяца
На Аляску, к логову Архоса, отряд Умника и Армия Серой Лошади шли почти год. По дороге мы набрали оружия и боеприпасов — в первые дни после часа ноль погибло много солдат. Новые лица то появлялись, то исчезали, но костяк отряда оставался прежним: я, Джек, Черра, Тиберий, Карл и Леонардо. Мы, шестеро, участвовали — и выжили — в бесчисленном множестве боев.
Ниже приведено мое описание цветной фотографии размером с открытку, в белой рамке. Понятия не имею, кто и с какой целью сделал этот снимок, а также каким образом он оказался у робов.
Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217
Трофейный танк-«паук» тускло-серый; на борту белыми печатными буквами выведено его название — «Гудини». Над бронированной башней возвышается мачта с антеннами, камерами и радарами. Короткая пушка направлена чуть вверх; с покатой передней плоскости свисает грязная предохранительная решетка, плоская и прочная. Левая нога танка вытянута почти прямо, подошва погружена в след вражеского «богомола», который прошел здесь недавно. Правая задняя нога высоко поднята, и ее огромная лапа с когтями почти элегантно висит в воздухе примерно в футе над землей. К брюху танка подвешена проволочная сетка, в которой беспорядочно свалена всякая всячина — лопаты, рации, веревка, запасной шлем, помятая канистра, аккумуляторы, фляжки и рюкзаки. Индикатор состояния машины горит ровным желтым светом, указывая на то, что машина чем-то встревожена. Ступни и лодыжки покрыты грязью и смазкой, грудь заросла мхом, словно лишаем. Высота танка более шести футов, это гордый и твердый, как скала, хищник, вот почему колонна из восьми солдат жмется к нему в поисках защиты.
Первый в колонне держит автомат на изготовку. Черты лица четко выделяются на фоне серой металлической ноги танка. Солдат напряженно смотрит вперед — и похоже, совсем не замечает, что в нескольких дюймах от него несколько тонн металла. Как и у собратьев по оружию, на голове у него каска, на лбу очки сварщика, а на шее шарф. Солдат одет в тускло-серую армейскую куртку, на спине низко висит тяжелый рюкзак, на поясе патроны и гранаты, похожие на палочки; сзади, на правом бедре, болтается фляжка. Грязные серые камуфляжные штаны заправлены в еще более грязные черные ботинки.
Лидер первым заметит притаившуюся опасность; его бдительность и реакция спасут жизнь большинству товарищей. Интуиция подсказывает ему, что сейчас произойдет нечто ужасное: это видно по нахмуренным бровям и выступившим жилам на руке, которой он сжимает автомат.
Все солдаты, кроме одного, правши — они держат оружие правой рукой за деревянный приклад, а левой — за цевье.
Никто не оглядывается.
Восемь солдат: шестеро мужчин и две женщины, одна из них левша. Она устало прислонила голову к раскачивающемуся сетчатому брюху танка, прижав винтовку к груди. Ствол отбрасывает тень на лицо, так что виден только один закрытый глаз.
В долю секунды между предупреждающим криком командира и тем, как начнется ад, танк-«паук» по имени «Гудини» выполнит стандартную процедуру — сядет, чтобы прикрыть собой людей. А металлический штырь, к которому крепится сетка, разрежет щеку женщины-левши, оставив ей шрам на всю жизнь.
Однажды я скажу ей — не кривя душой, — что со шрамом она стала еще более красивой.
Третий человек в колонне — высокий, с выпирающим кадыком, в скособоченной каске. Это инженер отряда, и поэтому его каска отличается от других — к ней прикреплена куча линз, антенн и еще более диковинных сенсоров. На поясе висят разные инструменты — мощные плоскогубцы, побитый мультиметр, портативный газовый резак.
Инженер слишком высокий и неуклюжий, но в бою его задача — осторожно выдвинуться вперед, а затем, управляя полуавтономным шеститонным танком, уничтожить скрытые цели. Через девять минут с помощью резака инженер прижжет страшную рану на теле своего лучшего друга, но тот умрет, потому что инженер слишком медленно возвращался к «Гудини».
После войны инженер каждый день пробегает по пять миль. Во время пробежки он вспоминает лицо друга и все прибавляет ход.
А когда боль становится почти невыносимой, он бежит еще быстрее.
На заднем плане — дом из шлакоблоков с покосившейся водосточной трубой и крышей, засыпанной листьями. Обшивка из рифленого металла покрыта щербинами. Виднеется запыленное окно с треугольной дырой в стекле.
За домом лес; деревья размыты — их качает сильный ветер. Кажется, что они отчаянно машут ветвями, пытаясь привлечь внимание солдат, предупредить их о грозящей опасности.
Все солдаты идут, стараясь держаться поближе к танку-«пауку». Никто не разговаривает. Все щурятся от яркого солнца. Только предводитель смотрит вперед, остальные — направо, туда, где находится фотоаппарат.
Никто не оглядывается.
Во время похода на Аляску наш отряд потерял двоих солдат. Когда мы вступили в зону вечной мерзлоты и враг был уже в пределах досягаемости, нас осталось шестеро.
Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217
Часть пятая
ВОЗМЕЗДИЕ
«Мне нравится представлять, что где-то есть (непременно должна быть!)
Кибернетическая экосистема,
Где мы, избавившись от забот,
Стали частью природы,
Вернулись к млекопитающим,
Нашим братьям и сестрам,
И за нами, с нежностью и заботой,