Род Корневых будет жить!
Шрифт:
Потом Матрёна перевязала всё.
Она была, конечно, вся взъерошенная. Но вся одежда была на месте! И когда только успела?
Что касается моей одежды, то почти всю пришлось выкинуть — волколак когтями исполосовал её на ремки.
Когда все раны были обработаны, я обратился к китайцу:
— Мо Сянь, ты обещал, что после того, как я растрясу немного ужин, мы с тобой займёмся медитацией.
Мо Сянь сложил руки в кольцо и поклонился.
— Как молодой господин прикажет. Но может, лучше дать ранам зажить.
—
Китаец снова поклонился и ответил:
— Хорошо!
— Да какая вам сейчас медитация? — запричитала Прасковья. — Совсем себя не жалеете!
Пришлось её жёстко оборвать:
— Если я начну себя жалеть, то вам придётся туго, — сказал я ей.
Прасковья всхлипнула и пошла на кухню, по дороге причитая:
— Бедный мальчик. Такой мягкий был, такой добрый! А теперь вынужден мучить себя! Ну, где, спрашивается, справедливость!
Я слушал её причитания и думал о том, что на самом деле жизнь дала мне второй шанс. Так что справедливость есть! Только чтобы её увидеть нужно смотреть шире. Большое видится на расстоянии.
Ну а там, где справедливости нет, я её восстановлю! Иначе, зачем я здесь?
Егор Казимирович с Кузьмой что-то негромко обсуждали. Я не прислушивался, пока до меня не донеслось:
— Да он же его голыми руками убил! Волколака! Один! А ты говоришь силы нет!
Хотел вмешаться, но потом решил: пусть разговаривают. Зачем я буду доказывать, что вовсе не голыми руками, а, к счастью, кто-то бросил вилы в неположенном месте. Ведь по технике безопасности в сене их хранить нельзя. Но вот такая у меня оказалась удача!
И тут мой взгляд упал на Матрёну. Она сидела у моих ног и изображала, что всё ещё бинтует руку, хотя давно уже с перевязкой закончила.
— Иди, помоги Прасковье, — сказал я ей.
Девушка неохотно поднялась и понуро пошла.
— Матрёна, — окликнул я её, когда она уже была в дверях.
Она оглянулась, в её глазах вспыхнула надежда. Видимо думала, что мы продолжим. Но меня сейчас точно ни на что такое не тянуло.
— Спасибо тебе, что позвала на помощь! — сказал я, и Матрёна расцвела.
— Владимир Дмитриевич, я так рада, что всё закончилось и что вы живы!
— Я тоже рад, что жив! — ответил я ей.
А потом поднялся и повернулся к Мо Сяню:
— Ну что, пойдём медитировать?
Глава 35
Медитировать мы пошли в кабинет. Мо Сянь сказал, что это лучшее место в доме для медитации и что отец всегда медитировал тут.
Я бы, конечно, насчёт лучшего места с ним поспорил, но не стал. В конце концов, какая разница, где? Главное, чтобы не отвлекали. А тут точно отвлекать никто не будет — в кабинет никто не войдёт — просто не смогут.
Я по всяким фильмам знал, что для медитации нужно сесть в позу лотоса и положить руки
И мне было очень интересно, как будет учить меня медитации Мо Сянь.
Никакой позы лотоса он от меня требовать не стал. Предложил сесть по-турецки. А вот руки да — сказал положить на колени и пальцы соединить.
Потом попросил закрыть глаза и слушать наставления. Сказал, что только в первый раз он будет руководить медитацией. А потом я должен буду научиться сам.
— Для того, чтобы освоить первый уровень, — начал свои наставления китаец. — У вас, молодой господин, есть практически всё необходимое. И даже больше. У вас две системы циркуляции ци. Это может стать вашим подспорьем. Но может стать большой проблемой. И наша задача сейчас гармонизировать оба потока. Сделать так, чтобы они текли, как один. Жаль, конечно, что они текут в разные стороны, но тут уже ничего не поделаешь, будем приводить к гармонии то, что есть.
Напоминать мне про два потока было не нужно. Я и так это прекрасно знал. Как знал и то, что чёрный поток может разрушить золотой — я это уже испытал на своей шкуре.
А ещё я знал, что потоки, хоть и вращаются в разные стороны, могут работать вместе — так случилось, когда я работал со скипетром, устанавливая барьер. Поэтому просто мне придётся потрудиться в два раза больше, чем другим людям — мне придётся приводить в гармонию оба потока.
— Вполне возможно, что достигать придётся каждого уровня отдельно для каждого потока… — сказал китаец, словно прочитал мои мысли.
Я готов был работать в два раза больше. Я готов был работать очень много. Лишь бы был результат!
— Для первого уровня важную роль играют дыхательные медитации, — продолжал наставлять меня Мо Сянь. — Нужно отпустить мысли. Пресечь беспокойство. Пустить ци по каналам. Ощущая дыхание неба и земли. Проникнитесь таинством мироздания. Постепенно постигая полный покой. Позвольте энергии земли и неба проникнуть в тело, соединиться с истинной ци, и течь по вашим каналам непрерывным водоворотом.
Я следил за дыханием и за тем, как ци, которую я вдыхаю, делится на два потока, и каждый начинает разгонять и чёрную, и золотую ци.
— Забудьте о дыхании. Энергия подобна воде. Регулируйте течение энергии по вашим каналам…
Мне представлялась Венеция, в которой я так никогда и не был. Я мысленно видел лодки — чёрные гондолы, обитые красным с золотом сукном. И гондольеров, которые гребут и напевают баркаролы — песни гребцов.
— Душа как истинный огонь, — говорил Мо Сянь. — Огонь охватывает истинное ядро…
Истинное ядро? А какое из двух моих ядер истинное? Чёрное или золотое?
— Вберите духовную энергию в своё ядро. Прислушайтесь к своему телу, все сухожилия и нервы должны уподобиться рекам…