Родина белых медведей
Шрифт:
Возможно, медведи, особенно самцы, иногда гибнут от ран, нанесенных им соперниками во время брачного сезона или медведицами, защищающими медвежат. Нередко у добытых зверей обнаруживаются трещины и переломы ребер, костей конечностей или черепа. Скорее всего, эти повреждения звери получают во время подвижек и торошения льдов. Сильный удар льдины может даже убить мишку. Какие-либо заболевания, свойственные только белому медведю, неизвестны. Звери страдают воспалением суставов и при ходьбе в таком случае заметно хромают. Очень старые животные с гнилыми и разрушенными зубами, несомненно, знакомы с зубной болью.
Белые медведи, как и тюлени, песцы, ездовые собаки, болеют трихинеллезом.
Однако главная причина гибели белых медведей — это истребление их человеком. Звери не отличаются большой осторожностью, а подчас и вовсе не обнаруживают страха перед людьми, поэтому охота на них, тем более с применением современного оружия, проста и добычлива.
До тех пор пока на них охотились лишь немногочисленные коренные жители Крайнего Севера, вооруженные копьем и луком, урон в медвежьем поголовье, конечно, был невелик. Однако уже в XVII–XVIII вв. в арктические моря начали регулярно проникать зверобойные суда, и промысел белых медведей с этого времени стал быстро увеличиваться. Резко возрос он в середине прошлого столетия, когда запасы гренландских китов в Арктике истощились и внимание зверобоев переключилось на тюленей, моржей и медведей. Но особенно широкая охота на медведей велась в течение трех-четырех последних десятилетий. Известно, что только на Шпицбергене за 1920–1930 гг. было добыто их более четырех тысяч. Норвежские охотники добыли в 1924 г. Семьсот четырнадцать зверей, а с 1945 по 1963 г. — около шести тысяч. По самым скромным подсчетам, только на севере Евразии с начала XVIII в. было добыто больше ста пятидесяти тысяч белых медведей.
Осваивая Арктику, строя в ней города и поселки, человек вообще потеснил зверей. С каждым годом здесь остается все меньше мест, пригодных для залегания медведиц. Человек же, возможно, и косвенный виновник распространения среди медведей трихинеллеза.
Уже сто лет назад появились первые сообщения о том, что количество белых медведей на островах Баренцева и Берингова морей и на севере Канады заметно уменьшается. Позднее в разных частях Арктики численность зверей стала сокращаться с почти катастрофической быстротой. По наблюдениям советских полярников, на прибрежной полосе льда у мыса Челюскин в 1932–1938 гг. прошло около четырехсот медведей, а в 1948–1949 гг. — только три. За последние тридцать — сорок лет на севере и востоке Гренландии количество зверей сократилось наполовину, а на юге и западе Гренландии — даже на девяносто процентов.
Усиленное преследование белых медведей совпало с очередным потеплением Арктики. За последние десятилетия здесь не только уменьшилась площадь льдов, но и ухудшились кормовые возможности зверей, а это в свою очередь привело к уменьшению их численности. Например, у побережья Гренландии с повышением температуры морских вод исчезла холодолюбивая рыбешка сайка. Вслед за ней отступила к северу нерпа, в рационе которой сайка занимает основное место. Естественно, что эти районы должен был оставить и белый медведь, ибо нерпа — основной источник его существования.
Охотника, особенно в последнее время, интересует главным образом медвежья шкура. Местное население издавна употребляло шкуры вместо постели, из них шили одежду и обувь. И сейчас еще эскимосы северо-западной Гренландии ходят зимой в штанах из медвежьего меха. Ненцы, обитатели севера Европейской части СССР и Западной Сибири, до последнего времени надевали в сильные морозы поверх обычной обуви медвежьи «галоши» — тобоки. И ненцы, и чукчи, и эскимосы обычно брали с собой в дорогу обрезок медвежьей шкуры: шерсть на ней не намокает, и ею удобно войдать сани. Благодаря водонепроницаемости и большой плавучести шерсть медведя считалась хорошим материалом для поплавков к рыболовным сетям. Летний мех белых медведей короткий и редкий; шкуры зверей, добытых в это время, употребляются для выделки кож.
Конечно, большинство медвежьих шкур вывозится за пределы Арктики. Пройдя долгий и сложный путь, они, в конце концов, превращаются в дорогое и нарядное украшение квартир — медвежьи ковры. На севере Канады и Аляски сто лет назад скупщик пушнины приобретал шкуру белого медведя у эскимосов за пачку табака или несколько зарядов пороха и свинца. В конце прошлого столетия за лучшие медвежьи шкуры эскимосы получали от пяти до пятнадцати долларов. В 50-х годах нашего века цена шкуры поднялась здесь до сорока, а в последние годы — даже до двухсот долларов. Конечно, готовые ковры на последнем этапе их пути от охотника к покупателю стоят во много раз дороже.
Вполне съедобно и мясо белых медведей, особенно молодых зверей, хотя медвежий жир, которому присущ заметный запах ворвани, нравится не каждому. Несъедобна лишь печень. Разделывая туши, и эскимосы, и чукчи, и ненцы обычно бросали ее в море или зарывали в землю. Они не только не ели печень сами, но и опасались, чтобы она не досталась собакам. Новички в Арктике, которым случалось отведать медвежьей печени, расплачивались за оплошность головной болью, рвотой, расстройством зрения, иногда даже смертью. Теперь выяснено, что в печени белого медведя содержится колоссальное количество витамина А. Несколько граммов печени восполняют годовую потребность человека в этом витамине, а съеденная в большом количестве, она вызывает острое заболевание гипервитаминозом, похожее на отравление.
И все же в прошлом белых медведей добывали не столько из-за шкур, сколько из-за мяса. Охотники питались им сами и кормили медвежатиной собак. В век санных и пеших путешествий в Арктике белый медведь не без основания считался «резервным депо продовольствия» и тем самым косвенно способствовал изучению и освоению этой части земного шара. Некоторые экспедиции даже заранее планировали жизнь в высоких широтах за счет местных ресурсов и добывали продовольствие, главным образом охотясь на медведей. Кстати подвернувшийся мишка вообще нередко выручал здесь терпящих бедствие полярников, спасая их от голодной смерти.
Живые белые медведи, особенно медвежата, пользуются неизменным успехом в зоопарках, зоологических садах, зверинцах и цирках. Каждый год через учреждения и фирмы Европы и Америки, торгующие живыми животными, проходит по нескольку десятков медвежат, причем стоят они дороже самых лучших медвежьих шкур. Звери хорошо переносят неволю, приспосабливаясь к самым необычным для них условиям — не только к умеренному, но и к жаркому климату, и живут в неволе десятками лет. Во многих зоопарках мира они регулярно размножаются.