Родиния. Тайны бытия
Шрифт:
– Вы правы, Андрей Владимирович, по-моему, мы чересчур увлеклись. В споре вовсе не рождается истина. В споре рождается ссора, распри, а в итоге каждый остается при своем мнении, думая, что он умнее и знает больше своего оппонента. Не так ли, молодые люди?
Молодые люди, – Алексей и Евгения, – замолкли. Увлеченные разговором, они потеряли ощущение пространства и времени. Алексей даже позабыл, что находится на дне морском, а не на своей кафедре, где преподавал физику студентам, будучи аспирантом последнего курса.
– По-моему, среди нас только один рассудительный
– Все вы достойны, иначе бы не находились здесь, – прозвучал голос Макса.
– Но для чего мы здесь? – спросил Ковалев взглядом.
– Вот, это хороший вопрос, – одобрительно кивнул Макс. – Мы вас собрали, конечно, не для того, чтобы поспорить или похвастать своими познаниями. Мы вас собрали, потому что вы избраны…
– Избраны? – переспросил Ковалев. Евгения с недоумением взглянула на гуманоида.
– Кем и для чего? – осведомился Алексей.
– Для того чтобы ответить на ваш вопрос, я должен задать встречный: обращали ли вы внимание на отверстия, что на моей шее?
– Это похоже на жабры… – заметила Евгения, приглядываясь. – Значит ли это, что вы наполовину рыбы?
– В некотором смысле, да. Мы вернулись к тому, с чего все началось. И это неизбежность.
Ковалев вспомнил советский фильм «Человек-амфибия», который он смотрел в детстве: теперь перед ним сидел самый настоящий «ихтиандр». И тот продолжал:
– Мы привязаны к воде, как вы – к земле. И каждый день мы выходим в открытое море, чтобы плавать. Мы находимся в воде по восемь часов в сутки…
«Ровно столько же, сколько длится наш рабочий день», – заметил про себя Ковалев, снова позабыв, что в этом необычном коллективе, в котором он теперь находился, нельзя ничего утаить.
Макс с улыбкой на губах взглянул на него.
– Так вот, находясь в воде, многие из нас испытывают чувство, подобное озарению. Вы наверняка тоже такое переживали…
– Да, мне это чувство знакомо, – сказал Алексей. – Пару своих теорий я выдвинул по наитию, а затем они нашли экспериментальное подтверждение.
– Да, бывает и так, но бывает и иначе. Когда ты слышишь голоса, и они тебе говорят, что делать…
В таких случаях надо к врачу обращаться, – подумала Евгения, но сразу же покраснела, когда на нее уставились три пары глаз, в том числе большие и черные глаза гуманоида.
– Извините, – сказала она. – Продолжайте.
– Тех, кто постоянно слышит такие голоса, мы называем жрецами. Именно им мы обязаны своими глубокими познаниями. Благодаря жрецам, появились наши подводные обители…
– И они создали летательные аппараты, вроде того, на котором мы сюда опустились? – осведомился Алексей.
– В общем, да.
– Стало быть, мы здесь потому, что так сказал «голос»? – не без иронии отозвался Ковалев.
– Вы зря смеетесь, Андрей Владимирович. Не стоит недооценивать голоса Истины!
– Так что же все-таки сказал этот голос? – спросил Ковалев, стараясь быть серьезным.
– Что вы избраны Истиной
«В будущее?» – одна мысль посетила всех троих. Они переглянулись и посмотрели на своего необычного собеседника, вид которого уже давно никого не смущал. Так они успели освоиться на новом месте.
– Да, – качнул головой Макс. – Этой чести не удостаивался еще ни один из живущих на этой планете.
– Даже среди ваших? – осведомился Алексей, запнувшись. Макс утвердительно качнул головой.
– Я что-то не понимаю, – растерялся Ковалев. – У вас что, есть машина времени?
– Да. И ее вам уже доводилось видеть.
– Вы имеете в виду тот аппарат, – в сознании Ковалева вспыхнули воспоминания минувшего дня. – Но я все равно не понимаю…
– Алексей Николаевич, – обратился Макс к юноше. – Откройте вашим спутникам, каким образом, используя этот аппарат, можно переместиться в будущее?
– Видите ли, коллеги, – начал рассказывать молодой аспирант. – Еще в начале XX века небезызвестный Альберт Эйнштейн выдвинул Специальную теорию относительности. Согласно которой…
– Короче, Склифосовский, – перебил его Ковалев.
– Ладно, – вздохнул Алексей, – буду по-простому. Так, чтобы поняли все! Короче говоря, если двигаться со скоростью света, время замедляет свой ход…
– И что? – все еще не понимал Ковалев.
– Если мы отправимся к звездам, а потом вернемся назад, на Земле в это время уже наступит будущее. Это еще известно как «парадокс близнецов». Один брат остается на Земле, пока другой путешествует на звездолете: тот возвращается и видит своего брата постаревшим, хотя он сам не изменился, – с улыбкой закончил Алексей и еще прибавил. – Как говорится, все гениальное просто!
– В данном случае, с учетом наших технологий, время не просто замедлится, оно остановится, – объявил Макс.
– Я и не думал, что это возможно. Но, оказывается, даже наши ученые, – Ковалев глянул на молодого аспиранта, – знают об этом…
Алексей скривился от неудовольствия: ему не понравилось слово «даже», носившее какой-то пренебрежительный оттенок.
– Если я вас правильно поняла, вы хотите, чтобы мы отправились в космос? – спросила Евгения.
– Решать вам, друзья мои, – сказал Макс. – Но прежде чем сделать выбор, подумайте: а будет ли у вас другая такая возможность? Вам выпал шанс увидеть будущее!
– Вы нас будете обучать, как вести себя в полете? – осведомился Алексей.
– В этом нет никакой необходимости – весь полет будет проделан вами в состоянии анабиоза, – сообщил Макс.
– Что это значит? – осведомился Ковалев, обратившись к нему.
– Иначе говоря, вы будете спать всю дорогу, – пояснила Евгения и с возмущением проговорила. – Но… так нельзя! Вы сначала похищаете нас, потом, толком ничего не объяснив, хотите послать нас в будущее… Что за бред?! У меня слу… – она не закончила, густо покраснев.