Родить Минотавра
Шрифт:
Горячев был относительно молод, едва перевалило за тридцать, но расчётлив. Внешность имел благообразную, но с решительным изгибом тонких губ. Целеустремлённость за своим знакомым Корытин признавал, относительную порядочность тоже, но считал слишком суетливым и непоследовательным для роли, которую тот собирался играть.
– Собрал пятьсот тысяч долларов? – с порога огорошил хозяина гость. – Но позволь, – возмутился Горячев. – Какие пятьсот тысяч? Ты что, с ума сошёл? – Не темни, Валера, – усмехнулся Корытин, присаживаясь к столу. – За эти деньги ты не компромат получишь, а пулю в лоб.
Горячев сначала побагровел, потом
– Не знал я, что ты на нынешнюю власть работаешь, – угрюмо бросил Горячев. – Брось, Валера, – отмахнулся Корытин. – Если бы я работал на губернатора, ты бы давно ужё куковал на нарах. Тех троих, в тупике, сбили на твоей машине, всё было обставлено так, чтобы подозрение пало именно на тебя.
– Но я же ни сном, ни духом…
– Вот полюбуйся, – протянул Корытин хозяину газеты. – Здесь фотографии старца, подставившего Паленова под пули снайпера. А это он в кругу похитителей твоего автомобиля. Этот Иван Иванович пытался договорится с Паленовым? – Видел я его. Но нам его угрозы и предложения показались несерьёзными.
– А предложения Астахова? Компромат-то хоть стоящий?
Горячев собрался было отнекиваться, но, с минуту подумав, решил не искушать судьбу.
– Откровения из области фантастики. Чёрт его знает, как они умудрились Дерюгина раскрутить, на вид крепкий вроде мужик. – На всякого мужика есть своя технология. Найдётся и на тебя, Валера. – Никто меня пока не шантажировал. Если, конечно, не считать за шантаж твои угрозы.
– Я не шучу, Валера. Без нашей помощи тебе из угла не выбраться. Для жреца Атемиса жизненно необходимо завладеть этой кассетой, и в средствах он церемониться не будет.
На лице Горячева откровенно проявились сомнение и недоверие. К сотрудничеству с правоохранительными органами он явно не был склонен. Не исключено, что вся его будущая политическая карьера зависела от того, сумеет ли он прибрать к рукам компромат. Сотрудничество с органами для Горячева в данных обстоятельствах означало полную потерю политического веса и без всякой надежды восстановить его в будущем.
– Я подумаю. Спасибо, что навестил.
У Корытина создалось впечатление, что Горячева уже кто-то предупредил об опасности, и не только предупредил, но и пообещал вооруженную поддержку. Этим человеком мог быть либо Певцов, либо Резанов.
Вернувшись в кабинет Чеботарёва, Корытин изложил ему свои сомнения: – Придётся нам, Виктор Васильевич, разгребать трупы. Арестовать всю эту банду мы не можем, нет улик. Предотвратить разборку тоже. Божественный бык с доктором наук, надо отдать им должное, очень тонко разыгрывают свою партию.
– Мы обязаны предотвратить кровопролитие. – Естественно, – поддакнул Корытин. – Я и сам по натуре гуманист. Но подставлять под пули своих ребят ради сохранения жизни отморозков и политических авантюристов, я не буду.
– Никто от тебя этого и не требует, – спокойно отозвался Чеботарев.
Астахов приходу Резанова не обрадовался, но и удивления не выказал. Видимо, Агния уже успела намекнуть муженьку, что старый его приятель жив-здоров и жаждет с ним встречи.
Резанов оглядел знакомое помещение и присел в кресло. Астахов сидел у стола и держал под рукой пистолет. То ли боялся гостя,
– Я знал, что ты об этой Ксеньиной развалюхе вспомнишь. – Кассету я тебе не отдам, – твёрдо сказал Астахов. – Или отдам, но за полмиллиона долларов. Цена ей уже назначена, а мне всё равно с кого деньги получать, с тебя или с Горячева.
– Деловой человек. – Проповеди мне только не читай, Резанов. Я не старух граблю, а хищников. – Кассета у тебя при себе?
– Я не настолько тебе доверяю, – усмехнулся Астахов. – У тебя ведь хватит духу пристрелить старого друга. Стреляю я хуже тебя, Серёжа, но соображение имею.
Резанов знал Астахова десять лет и поведению его не очень удивился. Лёшка всегда по натуре был картёжником. Он даже к Агнии относился как к ставке в игре с судьбою. Если Агния с ним, то он на волне успеха, если вильнула в сторону, то на жизненном пути замаячила катастрофа. Астахов мог быть покладистым человеком, мог быть рохлей, но только до той поры, когда сделал ставку. С этой минуты игра забирала его целиком, а все остальные правила и нормы оставались за пределами его сознания.
– На Ксеньины деньги можешь не рассчитывать, – сказал Резанов. – Я не из тех, кто платит, не закончив игры. А Горячеву я бы на твоём месте не слишком доверял. Вряд ли осторожный Валера придёт на встречу один. Он тебе не верит, Лёша, он знает, что ты связан с Атемисом, лютым врагом его хозяев, он помнит, что однажды ты их уже предал, он догадывается, что именно ты подставил Паленова, и подозревает, что ты способен подставить и его. На месте Горячева, я бы взял на рандеву пяток отмороженных парней. Кассету бы у тебя взял, деньги отдал, но с места сделки отмороженные тебя бы не отпустили, и полмиллиона долларов стали бы для них платой за прикрытие.
– Врёшь ты всё, – устало произнёс Астахов, глядя куда-то в пространство. – Ты отлично понимаешь, что я прав. Валерка не пойдёт на такую встречу без страховки.
– Тебе-то какое дело до моих проблем? – скосил злые глаза на приятеля Астахов. – На твои проблемы мне наплевать, Алексей, я решаю свои. Не в моих интересах, чтобы кассета попала к паленовцам. Позвони жрецу Атемису и попроси у него поддержки.
– С ума сошёл, – возмущённо дёрнулся Астахов. – Или продался? – А какая тебе разница, если в результате ты получишь свои деньги. Позвони Атемису, иначе они никогда не простят тебе поломанной большой игры. Они тебя и с деньгами и без них из-под земли достанут. Всю оставшуюся недолгую жизнь ты будешь бояться тележного скрипа.
– Пристрелят они и меня и Валерку, – провёл ладонью по разом взмокшему лицу Астахов.
– Если Валерка придёт один, то максимум, что ему грозит, это пару раз получить по морде, – возразил Резанов. – Зачем Атемису его убивать, он же не маньяк какой-нибудь.
– А если Горячев придёт с подстраховкой? Поднимется дикая стрельба. Ты подсчитай, сколько трупов будет на нашей совести.
– На нашей – ни одного, – возразил Резанов. – Вся вина падёт на Горячева, который нарушил данное тебе слово.