Родная кровь
Шрифт:
Важно другое.
До суда отец был следователем, следаком, легавым. Очень опытным и подающим большие надежды, если верить рассказам матери. Значит, необходимые качества у него имеются. Такой человек не станет причитать и обращаться в полицию. Сам все сделает. Вытащит любимого сына из беды. Только бы батарея телефона не села. Заводить двигатель для подзарядки опасно – услышат.
Антон достал мобильник и еще раз спросил себя, правильно ли он поступает. Обратного хода не будет. Стоит затеять эту игру в прятки, и Бэтмен бросит на его поиски всех своих людей, задействует многочисленные связи,
Антон прислушался. Звуки в вечернем лесу разносились далеко и громко: вот где-то ветка хрустнула, вот птица крикнула дурным голосом, вот листья падают, шурша. Человеческий голос будет слышен даже с большого расстояния. С другой стороны, если бы по лесу бродили посторонние, они бы тоже выдали свое присутствие шумом. Подозрительных звуков Антон не слышал.
Он несколько раз набрал полную грудь воздуха, задерживая выдох, чтобы наполнить кровь кислородом и собраться с мыслями. Отец-правдоискатель не должен ни в коем случае узнать про наркотики. Такие подробности ему ни к чему. В некоторые секреты лучше посторонних не посвящать. Антон сам разберется с грузом. Нужно только, чтобы кто-то помог ему убраться подальше. Уж очень голова кружится, и слабость в руках такая, что тяжело мобильник держать. Лес стал темным и словно подернутым багровой пеленой. Потрогав повязку, Антон обнаружил, что она успела пропитаться кровью, стекающей на глаза.
Торопясь успеть до того, как потеряет сознание или уронит мобильник, Антон нажал кнопку вызова и стал ждать.
Он был очень одинок и очень богат. И готов поставить на кон жизнь, лишь бы не лишиться этого богатства. Не только собственную.
– Папа? – произнес он в трубку, с трудом шевеля губами.
Глава вторая
Раз, два, три, четыре, пять, он идет искать!
1
Лада мыла полы, орудуя шваброй с такой силой, словно хотела содрать линолеум с пола. Катюша сидела в своей комнате, запершись, как поступала всегда, когда взрослые конфликтовали. Ей было девятнадцать. Егор Неделин прожил в этом доме четыре года, но она ни разу не назвала его папой. Чужая. И он здесь чужой.
– Лада, – позвал Неделин. – Посмотри на меня.
– Не хочу, – сказала она, энергично двигая шваброй.
Спина тоже двигалась. И зад. В свои сорок Лада продолжала носить короткие, как у девочки, халатики. Неделину это нравилось. Ему не нравилось, когда на него давили, заставляя переменить принятое решение.
– Лада, – повторил Неделин ровным, бесстрастным тоном.
Она знала его достаточно хорошо, чтобы на этот раз обернуться:
– Что?
– Оттого, что ты будешь злиться, ничего не изменится, – сказал он. – Антон мой сын. Родная кровь. Я не могу бросить его в беде.
– Ну и не бросай. – Она подула на прядь волос, косо упавшую на лицо. – Он родной, а мы так, погулять вышли.
Неделин встал из-за компьютера и подошел к Ладе. Она была мягче и покладистей бывшей жены, но все равно не сахар. Любила устраивать сцены по поводу и без. Сегодня повод нашелся…
Сначала,
– Что у тебя стряслось? – спросил Неделин. – Если ничего серьезного, то лучше перезвони завтра.
– Вряд ли завтра получится, – промямлил Антон.
– Почему?
– Завтра, может, меня уже найдут и убьют.
Неделин взял пульт и выключил телевизор.
– Кто? – спросил он коротко.
– Я груз перевозил, – пробормотал сын. – С Васей Розановым. На нас напали. Я, когда прорывался, протаранил машину с бандитами. Теперь меня ищут.
Неделин посмотрел на телевизор, проверяя, выключен ли он. Услышанное больше походило на завязку какого-нибудь криминального сериала, чем на правду.
– Какие бандиты? – спросил он. – Ты же яйца возишь, если я не ошибаюсь. Они что, золотые?
В комнату, привлеченная разговором, заглянула Лада. Лицо у нее было напряженное, как будто она силилась мысленно проникнуть в тайны мироздания. На самом деле ей просто хотелось понять, о чем любовник толкует с сыном. Она терпеть не могла секретов. Точнее, чужих секретов, поскольку собственные оберегала весьма тщательно. Егор махнул на нее рукой: исчезни. Лада подчинилась, но, разумеется, осталась стоять возле двери, прислушиваясь.
Неделин прихватил сигареты и вышел на лоджию.
– Антон? – негромко позвал он. – Ты еще здесь? Почему молчишь?
– Я ранен, – ответил сын. – Несильно, но крови порядочно потерял. А яйца не золотые, папа.
– Какие яйца? – не понял Неделин.
– Которые мы везли, – устало, но терпеливо пояснил Антон. – Просто с нами ехали сопровождающие: бухгалтер и охранник. Они крупную сумму везли. Наличными. Вот нас и перехватили. На подъезде к Латунску.
– Ты в полицию звонил? – спросил Неделин, яростно дымя сигаретой.
– Папа, я не собираюсь мотать срок, как ты. Хочешь, чтобы и меня жена бросила?
– Никто меня не бросал. Я сам… Хотя сейчас не об этом речь.
Неделин бросил окурок в банку с водой и закурил новую сигарету. Подстриженный очень коротко, в черной майке и спортивных штанах, он походил на уголовника из зоны. А то, кем он был внутри, что чувствовал и о чем сожалел, никого не касалось.
Егор Неделин понимал, что ждет Антона, если вмешается полиция. Бандитов не поймают, а всех собак навесят на сына. Еще и в хищении денег обвинят. Приговорят к пожизненному заключению и забудут.
– Те налетчики, они точно мертвы? – спросил Неделин, нарушая затянувшуюся паузу.
– Как минимум, один, – сказал Антон. – Но, скорее всего, я двоих раздавил. Или даже троих.
– И черт с ними. Ты где? Как тебя найти?
Сын объяснил, как мог. А потом отключился. То ли просто телефонный разговор оборвал, то ли сознание потерял. После этого Неделин уселся за ноутбук, выбирая маршрут и приобретая билеты на поезд. Лада, узнав, что он срочно выезжает в Латунск, принялась за уборку, потому что это позволяло дать хоть какой-то выход раздражению. Теперь, уперев кулаки в бока, она вызывающе смотрела на Неделина. Ее груди было мало места в тесном халате. На животе пуговицы тоже разошлись, грозя оторваться.