Родной ребенок. Такие разные братья
Шрифт:
— Спасибо, доктор! — сказал Ананд.
— До свидания! — ответил тот.
Ананд завез Кишена в школу, а жену — домой и умчался на службу.
— Пока, Деваки! До вечера! — весело сказал он ей.
— До вечера, милый! — улыбнулась она.
Стрелки напольных часов стояли на римской цифре двенадцать. Деваки наконец управилась с обедом и позвонила Ананду, попросив его, чтобы он забрал Кишена из школы и приезжал обедать.
Потом она облачилась в сари тусклых
Она тихо вошла в храм. Снимая сандалии, она вспомнила тот день, когда впервые встретилась здесь со своим сыном.
Деваки положила купюру в ящик, на котором было написано: «На ремонт храма», и подошла к изваянию Великой Богини.
Каково же было ее изумление, когда она увидела Кишена, стоящего на коленях перед этим изваянием. Он громко произносил слова, сложив ладони у подбородка:
— О Богиня, Великая Богиня! Помоги моей маме! Пусть она выздоровеет. Даруй ей жизнь и верни меня к ней. Исцели мою мамочку! — по его округлым розовым щекам текли слезы.
У Деваки сжалось сердце. Она не могла назвать словами те чувства, которые поднялись в ней. Она с болью осознала, что на коленях перед изваянием Богини стоял человек и просил того, чего от всего сердца желал. В душе у нее все перевернулось. И она многое поняла в эти минуты. Деваки дождалась, пока мальчик поднимается с колен, и спросила:
— Кишен, что ты здесь делаешь?
— Я молился за маму, чтобы она не умерла.
Из глаз Деваки потекли непрошеные слезы.
— Умница, дорогой мой Кишен! Ты хороший человек! Спасибо тебе! Хорошая у тебя душа. Ты весь в папу.
— В папу Ананда?
— Да, сынок.
— А это хорошо?
— Это замечательно.
Деваки постояла, про себя помолилась богине и оставила жертвоприношение.
— Ну что? Пойдем? Папа, наверное, уже ждет нас дома.
— А когда мы пойдем к маме?
— Завтра утром, перед школой.
— Наконец-то! — воскликнул Ананд. — А я всюду искал вас: и в школе, и на рынке, и в парке. Где вы ходите, мои дорогие?
— Мы с тетей были в храме. Я молился за маму.
Ананд посмотрел на Деваки.
— Да, Ананд, Кишен — настоящий человек, очень душевный, честный и преданный. Такой никогда не оставит друга в беде, да, Кишен?
— Конечно, тетя!
— Дядя Ананд, вы действительно мой папа?
— Да, Кишен.
— Сегодня в школе учительница назвала меня по вашей фамилии. А тетя сказала, что я весь в папу, такой же честный. Ты честный, да?
— Да!
— Тогда скажи, когда мы пойдем к маме?
— Завтра перед школой! А теперь, пойдем обедать. Деваки, накрывай на стол! Мы с Кишеном очень проголодались.
— Как волки! — добавил мальчуган.
— Слышишь, Деваки, что сказал сын?
— Нет.
— Что
— Тогда вас надо кормить мясом. А пока выпейте сока.
Обед прошел весело. Впервые за последнее время Кишен не капризничал и даже шутил. После обеда Ананд немного поиграл с ним в детской и уехал по делам службы.
Провожая его до машины, Деваки спросила, отчего Раджа не приходит к ним в гости.
— Оттого, что у него звериное чутье. Он знает, когда кстати, а когда нет.
В саду пели птицы. Деваки поливала цветы. И вдруг она увидела, что на ее розовом кусте расцвел второй цветок.
— Боже! Какой красивый! — не удержалась она от восклицания и стала любоваться им. «Страницы любви, которые читает соловей», — вспомнилось ей.
На цветке тускло поблескивала роса. Вдруг луч солнца, вспыхнувший из-за высокого холма, упал на нее, и бусинки росы заиграли всеми цветами радуги.
На террасу, потягиваясь, вышел Ананд.
— Сурья, намаскар, Деваки!
— О, рам, рам, Ананд! Сурья, намаскар! Да здравствует Рама, аватара Вишну!
— Да здравствует Рама — воплощение Вишну! — повторил Ананд.
— Кишен еще спит? — спросила Деваки.
— Да.
К ней подошел Раму и поклонился.
— Госпожа, как вы и просили с господином Анандом, я приготовил каву.
— Спасибо, дядя Раму. Меня приучил к нему Ананд. Это любимый напиток дяди Джавара. Спасибо. Воистину, как в «Махабхарате»: «Хороша новая одежда, новый зонт, новобрачная и новый дом. Но хороши также старый слуга и старый рис».
— Спасибо, госпожа! — и Раму поклонился, сложив ладони у подбородка.
Ананд любовался своей женой. Подведенная тика сияла на ее белом, словно выточенном из мрамора лбу.
— Ананд! Готовься завтракать! А потом поедем к Ешоде, — громко сказала она. — А у меня новость, — добавила Деваки, счастливо улыбаясь, — на моем розовом кусте появился еще один цветок!
— Неужели?!
— Да!
— Хорошо, перед выездом я посмотрю на него. А сейчас пойдем пить каву.
Новости были грустные. Состояние Ешоды не улучшалось. Но доктор повторил, что надежды он не теряет.
Кишен плакал, стоя в больничном коридоре рядом с Деваки, а она беспокойно поглядывала на сына.
— Доктор, — обратилась она к лечащему врачу, — что нужно сделать, чтобы вернуть ее к жизни, чтобы она встала на путь выздоровления?
— Ей нужен только покой. У нее неуравновешенная психика. Пациенты со спокойной натурой выздоравливают намного быстрее.
— А она поправится? — Деваки подняла на доктора огромные глаза. В ее ушах блеснули серьги тонкой работы.
Доктор опустил глаза.