Родовое проклятие
Шрифт:
– Обо всем случившемся расскажи Айоне с Бойлом. Бойл потом передаст Фину, а я поставлю в известность Коннора. Кэвон опять осмелел, так что лучше нам быть начеку.
Рассказывать что-либо Коннору Брэнне не пришлось – после обеда Фин заехал в соколиный питомник и отвел приятеля в сторонку.
– С ней все в порядке? Ты уверен?
– Я час назад с ней виделся. Она в полном порядке и, как всегда, кипит энергией.
– Я был занят, – продолжил Коннор, – и не обратил внимания, что Ройбирд куда-то подевался. А когда заметил, решил, что он на конюшне.
– Потому что они вдвоем с Катлом справились. Теперь Брэнна ей оберег сделала. Сильный, надо сказать: мне Мира показала. Под моим нажимом, разумеется. И сама она у нас тоже девушка сильная. Тем не менее сейчас нам надо всем быть особенно внимательными.
Коннор зашагал взад-вперед, хрустя сапогами по гравию.
– Он бы ее изнасиловал! Неважно, что она сильная – с ним бы она все равно не справилась. Я видел, что он в свое время с женщинами проделывал.
– Слава богу, он до нее и не дотронулся. И не дотронется, Коннор. Мы все тому порукой.
– Да я и за Брэнну боюсь. Он жаждет магической энергии, которой у нее хоть отбавляй. Недаром ведь ее назвали в честь старшей дочери Сорки, и она первая из нас троих, даже фамильный амулет носит она. И еще…
– И еще она – женщина, которую я люблю и которая любит меня, даже если она меня и не желает. Ты не одинок в своих опасениях.
– А Мира для Брэнны все равно что сестра. И это, наверное, делает ее в глазах Кэвона особенно лакомой добычей… – задумчиво предположил Коннор.
– Ударить по Брэнне через Миру? – подхватил Фин и кивнул. – Да, это его стиль.
– Вот именно. А после вчерашнего…
– После того что он причинил тебе? Мира-то тут при чем?
– Ни при чем. Совсем ни при чем. Но косвенно… – Мужчина не должен лгать или прибегать к недомолвкам, когда говорит с друзьями. В любом случае на карту было поставлено нечто куда большее, чем соблюдение приличий. – Вчера, когда я вез ее домой, между нами кое-что произошло. Так, мимолетно, в машине на обочине.
Брови Фина взметнулись.
– Ты полез к Мире?
– Наоборот. – Коннор рассеянно покрутил пальцем в воздухе. – Она – ко мне. Причем с большим энтузиазмом. Потом будто протрезвела, заявила, что никакого продолжения не будет и, мол, вези меня домой. Фин, я люблю женщин, ты же знаешь. Я их люблю целиком, с головы до пят. Их образ мысли, сердце, тело – мне все в них мило. И грудь… Скажи, что такого необыкновенного в женской груди?
– Нам долго надо это обсуждать?
Коннор рассмеялся.
– Ты прав. Об одних сиськах можно говорить часами. Я обожаю женщин, Фин, но, честное слово, в них столько для меня непостижимого!
– На эту тему можно говорить много дней подряд, и все равно ни до чего не договоришься. – Явно заинтригованный, Фин вгляделся в лицо Коннора. – Ты мне вот что скажи: сам-то ты тоже хотел, чтобы продолжения не было?
– Сначала я недоумевал, где это все в нас скрывалось. В нас обоих. Всю жизнь. А потом… Что
– Тогда, мой дорогой, – Фин потрепал друга по плечу, – все от тебя зависит.
– Я над этим размышляю. И еще думаю: не стал ли этот поцелуй на обочине дороги причиной того, что Кэвон сегодня проявил к ней интерес? Как знать, возможно, все из-за меня? Из-за того, что я о ней думал? Это логично, согласись.
– Да, логично. Вчера он навредил тебе. Может быть, сегодня, через Миру, он решил повторить гнусную вылазку? Так что будьте настороже, вы оба.
– Буду. И прослежу, чтобы Мира тоже не зевала. Ох ты, уже три часа! У меня супружеская пара из Уэльса. Не хочешь составить компанию? Приманку и перчатки я на твою долю захвачу.
Фин хотел было отказаться, но вдруг понял, что уже очень давно не ходил с Коннором на соколиную охоту.
– Я не против, только я все свое принесу.
Коннор поднял глаза и увидел высоко в небе Мерлина.
– Возьмешь его? Доверишь неумехам?
– Он тоже с удовольствием разомнется.
– Тогда, значит, как в старые добрые времена… – И Фин ушел за снаряжением.
Коннор бросил взгляд на часы. Как только выпадет подходящий момент, он отыщет Миру. Хочешь не хочешь, а поговорить им есть о чем.
9
Как будто у Миры сегодня забот было мало! Так нет же – еще и позвонила мама, пришлось выслушивать ее невразумительные стенания, после которых Мира поспешила на поиски Бойла.
Тот сидел в кабинете мрачнее тучи, то есть пребывал в своем обычном состоянии, когда занимался бухгалтерией.
– Бойл!
– Почему цифры с первого раза никогда не сходятся, а? Можешь мне объяснить?
– Не знаю, Бойл. Послушай, мне стыдно тебя просить, но мне надо уйти. Кажется, у мамы в доме пожар.
– Пожар? – Он вскочил – с таким видом, будто собрался мчаться его тушить своими руками.
– Если я правильно поняла, что-то на кухне. Добиться толком от нее я ничего не сумела, она бьется в истерике. Усвоила только, что она не пострадала и что дом тоже дотла не сгорел. Но я, как ни билась, не поняла, насколько там все серьезно, так что…
– Иди. Отправляйся! – Он вышел из-за конторки, взял ее за локоть и вытолкал из комнаты. – Как только сможешь, дай знать, что там и как.
– Обязательно. Спасибо! Завтра отработаю.
– Иди побыстрей, ради Христа!
– Иду, иду.
Мира запрыгнула в машину.
Ничего страшного не случилось, стала уговаривать она себя. Если только не наоборот. С ее мамой никогда не знаешь…
По телефону мама говорила совсем невразумительно – то плакала, то бормотала что-то невнятное. Только знай, «кухня», «дым» и «горит».
А вдруг она пострадала?
Перед мысленным взором Миры возник Коннор с обожженной до черноты рукой.
Горит.
Кэвон.
При мысли, что к несчастью мог приложить руку колдун, Мира похолодела. Неужели в отместку за то, что она не пошла на его зов, он решил добраться до ее матери?