Родовой артефакт. Элория
Шрифт:
– Нет, Лори, Элида с Камиллой незнакомы, – вмешался в разговор Леони и гордо добавил. – Это только я всех Граттис знаю. Их много. Больше чем нас, Эрриа.
– Правда? Тогда их стоит познакомить. Вы не находите, леди Надин?
Пожилая дама даже приостановилась, удивлённо посмотрев на меня.
– Вы действительно так думаете, леди Элория?
– Конечно. Мне показалось, что у Элиды не так много знакомых ровесниц. Конечно, решать девушкам, но познакомить-то мы их можем. А там посмотрим.
– Тогда на днях мы заедем к вам с визитом? – с нотой сомнения сказала леди Надин.
– Буду рада.
– Я
Я видела, с какой радостью Леони говорит с бабушкой. Та тоже не сводила с него любящих глаз. Меня кольнула ревность к этой кровной нерасторжимой близости ребёнка и женщины, но я постаралась задавить тёмное чувство.
Глава 7. Листопад
Погуляли мы с Леони и леди Надин неплохо. Вначале мы с пожилой дамой не знали о чём говорить, но нас спасал Леони, жаждавший общаться сразу и со мной и с бабушкой. Предпочтение отдавал бабушке. Ей можно рассказать куда больше новостей, чем мне, бывшей участницей многих событий, которыми он торопился поделиться. Центральной стала история о том, как он запускал бумажных «дракончиков» в родовом замке и победил всех, кроме капитана Эрринетти. На расспросы леди Надин о том, что это такое, Леони охотно объяснял и даже показал, как «дракончик» складывается, подобрав большой жёлтый лист, упавший с дерева прямо нам под ноги. Из листа получалось не очень, но принцип уловить можно.
– Как интересно! Я никогда такого не видела, – сказала леди Надин. – Надо будет, чтобы потом ты показал другим моим внукам, как это делается. Это тебя леди Элория научила?
– Нет, её тётя Лилиан. Она теперь живёт в Родовом Гнезде, – охотно продолжил делиться новостями Леони. – Мы там с Элидой целую неделю жили, пока папа, Рэй и Лори оставались в поместье. Они…
Леони хотел, наверно, рассказать о своём едва не случившемся похищении, но прикусил язычок. Похоже, отец объяснил ему, о чём говорить не стоит. Леди Надин заметила этот внезапно иссякнувший фонтан красноречия, но задавать вопросы не стала. Предпочла уточнить другое:
– Ваша тётя Лилиан, леди Элория?
– Да, сестра моей матери. Она воспитала меня после смерти родителей.
– И теперь она живёт в Родовом Гнезде Эрриа? – в голосе звучала явное удивление и предложение дать пояснение столь удивительному факту.
Но я предпочла его не услышать.
– Да. Мы с мужем пригласили её погостить.
– Бабушка, она человек! У неё совсем-совсем нет дара! Но она очень хорошая.
За такими разговорами мы дошли до сквера и здесь леди Надин нас оставила. Села в тихо следующую за ней карету, пообещав на прощание нанести нам визит на днях.
Когда мы остались с Леони одни, он уже мне взахлёб принялся рассказывать о семье бабушки и дедушки: какая она большая, весёлая, про кузенов и кузин. Леони припоминал свои обиды на младших членов семьи Граттис и восхищение их талантами. Мне интересно было слушать о даргской семье, так похожей на человеческую. Всё же та единственная, которую я знала, семья Эрриа, была дружной, но отличалась сдержанностью. В ней то и дело всплывали какие-то подводные камни, непривычные для меня нюансы отношений.
В сквере кроме нас нашлись другие гуляющие – несколько семей с детьми, молодые пары в сопровождении компаньонок или служанок, поэтому охрана держалась рядом. На меня бросали любопытные взгляды. Всё-таки моя внешность выделялась среди высоких светловолосых даргов и сразу выдавала принадлежность к человеческой расе. Мне показалось, что некоторые дарги смотрят на меня с презрением или брезгливостью, но шедшие за моей спиной крепкие воины заставляли таких ограничиваться взглядами и никак иначе не проявлять своих чувств. Так что я даже засомневалась – может, с моей стороны это просто мнительность? Но даже если меня подводило воображение, получать удовольствие от прогулки такие взгляды мешали. Зато Леони быстро познакомился с мальчиком, близким к нему по возрасту. Произошло это благодаря псу, который громко шурша опавшей листвой, подбежал к Леони и с любопытством обнюхал. Вслед за ним появился мальчик, года на два старше Леони, с криком:
– Фу, Волчек! Фу! Мальчик, не бойся. Волчек хороший.
– Я не боюсь! У меня самого есть собака, Бинго. Только он остался в поместье. А твой может приносить палку?
– Конечно! Хочешь, покажу? – после короткого раздумья мальчик добавил. – Меня зовут Никола Шильдис. А тебя?
– Леон Эрриа.
Я увидела, как услышав имя «Эрриа» спешившая к Николе пара затормозила и вновь пошла прогулочным шагом. Видимо, родители собирались пресечь ненужное знакомство, но узнав к какой семье принадлежит Леони, передумали. Они оценивающими взглядами смерили меня, пытаясь понять моё положение в семействе Эрриа, но, похоже, ни к каким выводам не пришли, и, чтобы избежать общения, предпочли сесть на лавочку. Так они могли наблюдать за сыном, но не сближаться со мной.
– Лори, можно я поиграю с Волчеком и Николой?
– Конечно. Только не отходи далеко, чтобы я вас видела.
Пришлось мне поступить по примеру родителей Николы – сесть на лавочку, только чуть подальше. Я смотрела на играющих мальчиков, дышала прохладным осенним воздухом, напитанным запахом прелых листьев и горьковатым ароматом ещё цветущих хризантем, растущих рядом с моей лавочкой.
Под лёгким ветерком с веток срывались листья, плавно кружились и с тихим шорохом падали на землю. Я заворожено провожала глазами их последний полёт. Солнце село и подступали сумерки. Было тревожно и грустно. Взгляды незнакомых даргов вновь напомнили – я здесь чужая. Смогу ли врасти в эту чужую землю или буду кружить в пустоте, как сорванный с ветви листок?
С уходом солнца вместе с тенями подступал холод. Осенняя сырость проникала сквозь плащ, и от неподвижного сидения становилось зябко. Грустные мысли, от которых я и сбегала в сквер, вновь набросились на меня, как голодные голуби. Звонкие голоса и смех мальчиков, лай пса почему-то отзывались во мне тоской. Я окликнула:
– Леони, нам пора!
– Лори, ещё чуть-чуть! – умоляюще заныл разрумянившийся от пробежек Леони.
– Уже темнеет и я замёрзла.
– Я тебе только букет из листьев соберу и мы пойдём. Хорошо? – придумал повод задержаться мальчик.